Азуи вакцины что это

Профессор СПбГУ объяснил, почему прививка от коронавируса может спровоцировать тяжелый ковид

Антителозависимое усиление инфекции после вакцины от COVID-19 — явление, о котором в научном мире говорят взаимоисключающие вещи. Одни ученые утверждают, что оно есть и очень опасно. Другие отрицают, заявляя, что в реальной жизни это явление не встречается.

Антителозависимое усиление инфекции (АDE или АЗУИ) после вакцинации — явление, при котором происходит усиление инфекционного процесса. Проще говоря, прививка переводит заболевание из легкой стадии в тяжелую. При повторных заражениях некоторыми инфекциями наблюдается антителозависимое усиление, но в случае с ковидом подобного не происходит, говорят специалисты.

— Если бы мы встречали АЗУИ при ковиде, то большая часть уже переболевших пациентов повторно болела бы крайне тяжело, — рассказывал «Доктору Питеру» Сергей Токарев, главный внештатный специалист Минздрава по медицинской профилактике Уральского федерального округа. — Чего мы сейчас, когда и переболели, и уже привиты миллионы человек, не наблюдаем.

Потенциальная проблема для вакцин

Наличие антител — не повод отказываться от прививки, считает Минздрав, рекомендуя вакцинироваться через полгода после перенесенной болезни.

Прививаться на фоне имеющихся антител — значит, рисковать здоровьем, уверен профессор Алексей Яковлев, 25 лет возглавлявший Боткинскую инфекционную больницу. По его словам, факт утяжеления течения болезни у привитых на фоне заражения коронавирусом описан уже давно.

Алексей Яковлев

Медицина

д.м.н., профессор, завкафедрой инфекционных болезней, эпидемиологии и дерматовенерологии медицинского факультета СПбГУ

— Это явление было описано и доказано на экспериментах на животных еще в 70-ые годы, — говорит профессор. — Как часто оно встречается, это совершенно другой вопрос. Да, оно встречается не так часто, но, тем не менее, говорить, будто его нет, это все равно что утверждать, что Солнце крутится вокруг Земли.

По словам профессора, для человека, у которого есть антитела, вакцинация опасна, поскольку для этого вируса установлено антителозависимое усиление инфекции (АЗУИ).

— То есть, прививка дает дополнительную нагрузку на иммунную систему — такую, что возникает угроза развития более тяжелого течения заболевания при инфицировании коронавирусом, чем если бы этот же человек заболел, не делая прививку, — считает Алексей Яковлев.

По его словам, у большинства перенесших COVID-19 антитела исчезают через 3-5 месяцев. Предполагается, что те, кто болел бессимптомно и не выработал антител, защищены клеточным иммунитетом. Но, по мнению профессора, это утверждение спорное.

— Мы видим, что вирус постоянно мутирует: появляются то английская, то бразильская, то южноафриканская версии. А это говорит о том, что мы имеем дело с классической респираторной инфекцией, отличающейся от других ОРВИ тяжелым течением. А раз так, то надо, как и для ОРВИ, выбирать некий усредненный срок для вакцинации после перенесенного заболевания, как это происходит для предупреждения эпидемии гриппа.

Последнее исследование на тему антителозависимого усиления инфекции было опубликовано в авторитетном международном журнале Infection в начале августа. Главный вывод, который сделали ученые из Британской ассоциации инфекций, — АЗУИ является потенциальной проблемой для вакцин, а усиливающие антитела распознают как уханьский штамм, так и дельта-варианты.

Но в медицинском сообществе об этом явлении говорят крайне осторожно, ссылаясь на то, что нет ни одного задокументированного случая антителозависимого усиления инфекции. Впрочем, это слабый аргумент, учитывая, как в России скрывают всю статистику по поствакцинальным осложнениям.

— Нужно честно говорить, что после вакцинации может быть и такое явление как антителозависимое усиление инфекции, — убежден профессор Яковлев. — Да, это редкое событие, сопоставимое с тем, что метеорит упадет вам на голову, но отрицать его глупо. Иначе люди чувствуют, что их обманывают.

Источник

Интервью с иммунологом: ответы на вопросы о вакцинации

Интервью с иммунологом: ответы на вопросы о вакцинации

Дорогие друзья, сегодня в нашей рубрике «Интервью с врачом» необычный гость. Наш директор, врач-генетик и к.м.н. Макеева Оксана Алексеевна побеседовала с Еленой Георгиевной Чуриной — д.м.н., профессором, врачом иммунологом-аллергологом. Тема — очень актуальная, будет посвящена вакцинации от новой коронавирусной инфекции.

О. А.: Елена Георгиевна, давайте сразу начнем с главного вопроса. Расскажите, пожалуйста, всех ли можно прививать, какие противопоказания, какие осложнения?

Е. Г.: Всех прививать, конечно, нельзя. Абсолютные противопоказания для вакцинации — беременность, аутоиммунные заболевания, онкологические заболевания, аллергические заболевания в стадии обострения, любые анафилактические реакции в анамнезе. Есть еще много относительных противопоказаний, в этом случае вопрос решается лечащим врачом пациента.

Вакцинация, которая сейчас активно предлагается и реализуется — в действительности продолжение третьей фазы испытаний — клинических исследований. Клинические исследования — это очень длительная и важная стадия и основными ее целями являются: получение объективных и полных данных о безопасности и эффективности вакцины, выявление побочных эффектов, в том числе отдаленных последствий, оценка соотношения риска и пользы при использовании изучаемой вакцины. И этот цикл обычно длится в течение 3-5 лет! Недавно появилась информация о тромбоэмболических осложнениях, в том числе развитии инсультов у людей после вакцинирования вакциной Astra Zeneca в ряде стран Европы. Напомню, что эта вакцина, по аналогии с вакциной Спутник V, также разработана на аденовирусной платформе.

Таким образом, вакцина Спутник V не прошла развернутую и полномасштабную третью фазу и поступила в гражданский оборот преждевременно, с ускоренной досрочной регистрацией и с мотивацией активной вакцинации населения, для создания коллективного иммунитета и защиты от вируса. На самом деле, все намного сложнее. Вакцинация никогда не защитит от проникновения вируса в организм. Она нужна для того, чтобы избежать тяжелого течения инфекции и фатальных осложнений. Антитела какое-то время находятся в кровотоке и, если они нейтрализующие, то могут связать определенные белки вируса, например, S-белок коронавируса. Но эта защита сработает только тогда, когда вирус минует первую линию защиты на слизистой ротоглотки и попадет в кровоток. У абсолютного большинства пациентов вся динамика ОРВИ, от проникновения вируса в организм до выздоровления разворачивается в верхних дыхательных путях.

О. А.: Давайте разграничим базовую вакцинацию ребенка по национальному календарю и вакцинацию взрослого населения от респираторных вирусных инфекций, то есть от гриппа и вот сейчас, от COVID-19.

Е. Г.: Особенности иммунного реагирования у каждого человека отличаются, в этом отношении мы все уникальны. С чего начинается иммунный ответ? Вирус внедряется в организм и сразу садится на слизистую оболочку носоглотки и ротоглотки — входные ворота для инфекции. Активируется врожденный иммунитет, его ключевые клетки — макрофаги — и сразу запускается воспаление. Для чего мы делаем прививку? Для того, чтобы в крови образовался пул протективных антител, которые будут блокировать вирусные белки и не давать вирусу размножаться и поражать другие клетки, уже в нижних отделах респираторного тракта. Они сработают только тогда, когда наступит генерализация инфекции, а не в первые 5-7 дней, когда весь процесс происходит на слизистых верхних дыхательных путей, для этого нужны эффективные механизмы местной защиты — секреторный IgА, макрофаги, местные Т-киллерные клетки и антимикробные белки. Таким образом, вакцина не защитит от заражения, она защитит от возможных осложнений, и только при условии выработки именно нейтрализующих антител к S-протеину.

Что касается вакцинации детей от особо опасных инфекций в соответствии с национальным календарем профилактических прививок, то здесь совсем другие механизмы реализации иммунного ответа на инфекцию изначально. Эти инфекции имеют раннюю и стойкую стадию вирусемии — присутствия вируса в крови и длительный инкубационный период, в отличие от респираторных вирусов. И после такой вакцинации формируется стойкий пожизненный иммунитет, образуются Т- и В-клетки памяти, которые всю жизнь живут вместе с нами.

О. А.: Чем отличается иммунитет после болезни, естественный, от искусственного иммунитета, достигаемого в ходе вакцинации? В первом случае слизистые защищены, а во втором нет?

Е. Г.: Не совсем так. Слизистые оболочки в полной мере никогда не могут быть защищены. Естественный или врожденный иммунитет — очень мощный и всеобъемлющий, основная масса живых существ на земле прекрасно обходится только врожденными механизмами. Высоко специфический адаптивный иммунитет — более позднее эволюционное приобретение млекопитающих, он связан с уникальной, избирательной специфичностью антигенраспознающих рецепторов на Т- и В-лимфоцитах. Если произошло хотя бы незначительное изменение генома у микроба, то иммунный ответ снова будет развиваться как в первый раз. А все респираторные вирусы, как правило, РНК-содержащие и очень быстро мутирующие. Вы уже читали про разные мутации COVID-19? Итальянская, бразильская, британская и т.д. мутации, и их будет очень много. У коронавируса есть пока несколько мутаций, но он высокомутирующий, и на каждую геномную последовательность будет разная специфичность рецепторов лимфоцитов. И что, против каждого штамма прививаться? Поэтому, довольно проблематично создать эффективную вакцину от любых респираторных вирусов.

Когда у человека уже реализовался естественный иммунный ответ на определенный вирус, даже если не было клинических признаков болезни, то выработались самые разнообразные защитные факторы, и это не только антитела! Неправильно оценивать противовирусный иммунный ответ, как антительный или гуморальный. Противовирусный ответ — это, прежде всего, Т-клеточный иммунный ответ, первая линия защиты на слизистых, макрофаги, многочисленные антимикробные белки, контактные взаимодействия между клетками, реакции, которые определяют дальнейший сценарий иммунного ответа в целом. Хорошо, если есть антитела, но они не смогут полностью защитить организм, и наоборот, если их нет — это вовсе не значит, что мы без защиты от коронавируса.

О. А.: Если мы вводим вакцину подкожно, то это только стимуляция антительного ответа и другого иммунитета не будет?

Е. Г.: Нет, разовьются разные иммунные ответы. Антиген в структуре вакцины попал в циркуляцию, необходимые процессы формирования Т-клеточного ответа обязательно будут запущены. Но абсолютно экстраполировать эту ситуацию на естественное проникновение вируса через слизистые верхних дыхательных путей нельзя. Почему мы постоянно говорим о том, что очень много «бессимптомных больных» и пациентов с легким течением инфекции? Да, как раз потому, что наши уникальные механизмы внутренней иммунной защиты срабатывают вовремя и блокируют размножение вируса. С вакциной немного другая ситуация — мы вводим в организм антиген в структуре аденовируса (Спутник V) и не можем точно утверждать, по какому механизму пойдет иммунный ответ. Если антитела уже есть, то могут возникнуть очень тяжелые побочные реакции, например, антителозависимое усиление инфекции (АЗУИ).

О. А.: Это реакция организма на вакцинацию или реакция на повторное инфицирование, когда в организме уже есть антитела, и произошло столкновение с вирусом?

Е. Г.: Может быть и та, и другая ситуация. Если человек переболел бессимптомно, хотя мне очень не нравится эта странная формулировка «бессимптомный больной», то есть просто он встретился где-то с вирусом, и у него уже есть активный защитный иммунитет, клетки памяти и антитела. При введении вакцины в этом случае возможно очень острое течение болезни, с осложнениями. Я бы рекомендовала обязательно провести исследование на наличие всех видов антител к COVID-19, прежде чем принять решение о вакцинации. АЗУИ возникает потому, что сразу образуется иммунный комплекс: антитела, которые уже есть в организме, плюс вирус и белки системы комплемента, запускается острое воспаление. Если много антител, то эти комплексы будет поглощаться клетками макрофагами, взаимодействовать с определенными рецепторами, но, вместо того, чтобы разрушиться и погибнуть, вирус продолжит размножаться в макрофагах. И в этой ситуации возможно развитие цитокинового шторма. Поэтому тем, кто уже переболел, я бы не рекомендовала вакцинироваться.

О. А.: Расскажите, пожалуйста, у всех ли после перенесенной коронавирусной инфекции появляются антитела? Можно ли переболеть и не иметь антител?

Е. Г.: Антитела всегда будут изначально, но их может быть мало, и, спустя какое-то время, они просто не будут фиксироваться методом иммуноферментного анализа, иначе говоря, останутся следовые количества антител. И в этом есть важный биологический смысл, что антитела подвергаются быстрой деградации. Это механизм иммунорегуляции, направленный на то, чтобы предотвратить потенциальные аутоиммунные процессы. Ничего хорошего нет в постоянной циркуляции по организму каких-либо антител, это канонические положения иммунологии, в любом учебнике их можно прочесть.

Кроме того, как правило, нет корреляции между клиническим течением заболевания и титром антител в крови при любых вирусных инфекциях. В моей практике есть пациенты с рецидивирующей герпетической инфекцией, но при этом с очень низким количеством антител к вирусам герпеса.

Установление клинического диагноза — это, в первую очередь — клиническое мышление врача. А сегодня мы наблюдаем такую картину, когда вся диагностика сводится лабораторным и инструментальным методам. Например, КТ. Удивляет, с какой легкостью назначается это серьезное, очень высокое по лучевой нагрузке обследование. И что мы видим? Например, 90% поражения легких по КТ? Это просто картина матового стекла, пневмонит, системное воспаление мелких сосудов и отек, это не поражение именно альвеол, если бы так было, то человек бы уже не жил. Мы должны ориентироваться на объективный статус и общее состояние пациента, на его настроение, самочувствие, активность. Если у человека все хорошо, и он прекрасно себя чувствует, а КТ показывает, например, 30% поражения легких, при этом ему все равно в ряде случаев рекомендовали срочную госпитализацию, в результате практически здоровый человек заболевал внутрибольничной бактериальной пневмонией, и все заканчивалось фатально.

О. А.: Чтобы возник цитокиновый шторм, человек должен одномоментно получить большое количество частиц коронавируса?

Е. Г.: Большое количество вирусных частиц, примерно 1000, надо получить для того, чтобы заболеть ковидом. Цитокиновый шторм развивается при синдроме активации макрофагов — самых главных клеток врожденного иммунитета, и это не такое частое осложнение, но его можно спровоцировать применением интерферонов и таких препаратов, как кагоцел и ингавирин. Что происходило год назад, с самого начала эпидемии? На первом этапе даже бессимптомных пациентов только с положительным ПЦР-тестом на коронавирус везли в госпитали, все лежали вместе. Таким образом формировались очаги инфекции внутри больниц, возрастала в геометрической прогрессии антигенная нагрузка на иммунную систему пациентов, а самое страшное — присоединялась внутрибольничная бактериальная суперинфекция, резистентная ко всем антибиотикам, которые на сегодня существуют.

Когда я увидела первые протоколы лечения COVID-19, то поняла, что, насколько это возможно, буду ограждать людей от госпитализации. Несколько видов антибиотиков, противомалярийные препараты и лекарства от ВИЧ-инфекции — от побочных эффектов такого лечения может умереть даже здоровый и молодой человек.

О. А.: Если человек получил небольшую долю коронавируса, то он легче справится с ней, чем если одномоментно получать много?

Е. Г.: Да, конечно. Когда вирусных частиц немного, скорее всего, вообще не будет никаких проявлений инфекции, гораздо опаснее высокая вирусная нагрузка.

О. А.: Полезно ли получить и пережить эту маленькую дозу?

Е. Г.: Очень полезно! Микробиота каждого человека уникальна, и чем она более разнообразна, тем лучше. Компоненты микробиома производят физиологическую микровакцинацию, постоянно стимулируют клетки врожденного иммунитета, держат их на низком старте для того, чтобы иммунитет оперативно сработал при необходимости. Нужно обязательно контактировать с антигенами. Дети, которые не посещают детский сад, все равно переболеют основными вирусными инфекциями, но уже в школе, пока не наработают адаптивный иммунный ответ.

О. А.: В гигиенической теории про вакцинацию так и говорят — она дает возможность иммунитету поработать. Это не так?

Е. Г.: Нет, это искусственная тренировка. Гигиеническая теория привела к резкому росту аллергических и аутоиммунных заболеваний! Невозможно вакцинацией воспроизвести все механизмы естественного иммунного ответа. Препараты микробных продуктов или аутовакцины в этом аспекте работают намного лучше — это вакцинация на уровне местного иммунитета. Таким способом мы помогаем клеткам иммунной системы активироваться, принимая лизаты бактерий. Может быть даже высокая температура, но это всегда хорошо, потому что, например, у часто болеющих людей хроническое воспаление протекает без температуры и затягивается, так как активного иммунного ответа нет.

О. А.: Итак, мы за базовую вакцинацию ребенка по национальному календарю, но против не до конца неизученной вакцины от респираторного вируса?

Е. Г.: Конечно. Мой ребенок — вакцинирован полностью от опасных инфекций по календарю, и даже дополнительно я его провакцинировала от менингококковой инфекции. Вакцинируем обязательно, потому что, как минимум, по туберкулезу у нас по-прежнему, не очень хорошая ситуация. Но когда мы говорим о массовой ежегодной вакцинации взрослого населения от ОРВИ, особенно о людях в возрасте 40+, с повышенными рисками аутоиммунных, сердечно-сосудистых, онкологических заболеваний, с уже накопленными соматическими мутациями в клетках, нужно быть крайне осторожными. Людей, работающих в группах профессионального риска, возможно, и надо провакцинировать, но только после тщательного сбора анамнеза и обследования.

Источник

Риск усиления инфекции после вакцинации против COVID-19 оценен как низкий

В Science Translational Medicine опубликован обзор данных, которые позволяют оценить риск антителозависимого усиления инфекции при повторном заражении COVID-19 или после вакцинации. По имеющимся данным, риск небольшой, однако необходимо продолжать наблюдения.

Sebastian Kaulitzki | 123rf.com

В списке разрабатываемых вакцин против COVID-19, который составляет ВОЗ, сейчас около 200 препаратов на разных стадиях разработки. Активно обсуждаются вопросы безопасности. Теоретически некоторые вакцины могут усилить чувствительность к тому или иному вирусу, вместо того чтобы снижать вероятность заболевания (подробнее об аденовирусе 5 и ВИЧ на PCR.news). Кроме того, всех волнует, возможен ли эффект антителозависимого усиления инфекции (АЗУИ, antibody-dependent enhancement, ADE) при вакцинации против нового коронавируса. Рабочая группа по ускорению терапевтических вмешательств и вакцин против COVID-19 Национальных институтов здравоохранения США (ACTIV) проанализировала имеющиеся данные и оценила риски.

АЗУИ может произойти во время повторной инфекции или инфекции после вакцинации. При этом с вирусом взаимодействуют антитела, которые не являются нейтрализующими, то есть не препятствуют проникновению вируса в клетку, или препятствуют, но недостаточно эффективно. Вирус, связанный с таким антителом, проникает в клетки иммунной системы, которые экспрессируют рецепторы для Fc-участка (макрофаги, моноциты или дендритные клетки), и размножается в них.

Это достаточно редкое явление описано, например, для лихорадки денге. Она коварна тем, что повторные инфекции могут протекать тяжелее первой, если человек инфицирован вирусом другого серотипа. Тот же эффект возможен после вакцинации, как показал скандал 2015–2017 года с вакциной Dengvaxia, разработанной компанией Sanofi. Вакцину применяли в странах Тихоокеанского региона, в том числе на Филиппинах, и она, возможно, стала причиной тяжелых болезней и смертей многих людей. Иммунизация детей в возрасте 2-8 лет, ранее не инфицированных, коррелировала с более низким риском тяжелого заболевания в течение двух лет, но на третий год частота госпитализаций у вакцинированных была выше, чем у получавших плацебо.

Не установлено, было ли причиной различие между серотипами вируса или связанное с вакциной усиление иммунного ответа, но исключить второй вариант не удалось. Инцидент вызвал кризис доверия к вакцинам на Филиппинах. Тем не менее Dengvaxia в настоящее время рекомендуется серопозитивным по денге лицам старше 9 лет, проживающих в регионах, где болезнь распространена.

Вирус гриппа — возможно, самое распространенное респираторное заболевание, для борьбы с которым применяют массовую вакцинацию. Несмотря на высокое антигенное разнообразие и распространенность вирусов гриппа, корреляции между более тяжелыми заболеваниями и предсуществующим иммунитетом для гриппа не наблюдал никто. То же относится к ротавирусам и вирусам парагриппа.

Отдельно авторы рассмотрели данные по коронавирусам человека и животных. Исследования in vitro показали возможность АЗУИ при заражении клеток в культуре вирусом ближневосточного респираторного синдрома MERS-CoV или коронавирусом инфекционного перитонита кошек.

Для SARS-CoV-1 и MERS-CoV признаки иммунопатологии при реинфекции или инфекции после вакцинации были обнаружены на животных моделях. Однако неочевидно, что эти явления вызваны именно АЗУИ. Результаты по клеточному иммунитету, полученные в разных экспериментах, противоречат друг другу, отмечают авторы: факты указывают как на защитные, так и на усиливающие инфекцию свойства Th2-клеточных ответов, а также на возможность патогенных механизмов, производных Th17.

Что касается исследований на людях, КИ, участники которого были экспериментально дважды инфицированы с интервалом в один год безопасным сезонным коронавирусом 229E, не показало усиления заболевания, напротив, во второй раз продолжительность симптомов уменьшилась. Также пока нет доказательств, что предсуществующий иммунитет к другим коронавирусам может ухудшать течение COVID-19. Недавно сообщалось о более тяжелом течении повторного заболевания у человека, однако неизвестно, каким был иммунный ответ после первой инфекции и какие дозы вируса человек получил в первый и второй разы (подробнее на PCR.news).

Для SARS-CoV-2 ни на одной животной модели не удалось показать АЗУИ. Например, в двух исследованиях макаки были устойчивы к повторной инфекции SARS-CoV-2, и не было никаких доказательств усиления заболевания при реинфекции. О таких явлениях не сообщается ни в одной публикации о КИ вакцин-лидеров или других вакцин на тех же платформах. Например, более года наблюдали за состоянием здоровья 24 участников испытаний вакцины против MERS на платформе ChAdOx1 (это тот же аденовирус шимпанзе, который используется в вакцине против SARS-CoV-2 от AstraZeneca), и не отметили подобных осложнений. Правда, исследования проводили в Великобритании, где невелика вероятность заразиться MERS. Два случая воспалительного неврологического заболевания у участников КИ AstraZeneca не удалось однозначно связать с вакциной. Не наблюдалось явлений, похожих на АЗУИ, и в клинических исследованиях реконвалесцентной плазмы как средства против COVID-19.

Итак, на сегодня нет убедительных доказательств АЗУИ SARS-CoV-2 у людей, переболевших дважды, получивших кандидатную вакцину или плазму выздоравливающих. «Основную возможность определить, есть ли у кандидатной вакцны противу COVID-19 риск АЗУИ, предоставят рандомизированные плацебо-контролируемые КИ фазы 3, — пишут авторы. — Будет ли этот риск выявлен, и если да, то как скоро, зависит от трех важных факторов: (1) частоты АЗУИ, (2) временного интервала после вакцинации, когда может произойти АЗУИ, и (3) насколько четко заболевание на фоне АЗУИ будет отличаться от естественного заболевания аналогичной степени тяжести. В настоящее время неизвестно, существуют ли клинические маркеры, позволяющие отличить АЗУИ от естественного заболевания COVID-19».

Авторы напоминают, что фаза 3 должна включать до 30 тысяч человек, и чтобы оценить ее эффективность, необходимо достаточное число случаев заболевания среди вакцинированных и в группе плацебо (до 150). Крайне важно дождаться итогов длительного наблюдения за участниками (до 12 месяцев). Возможность АЗУИ будет иметь смысл рассматривать, если в вакцинированной группе вырастет частота и (или) тяжесть случаев. Обнадеживает, что беспрецедентное количество вакцин, находящихся в разработке, предоставит огромный объем клинических данных. Это позволит провести метаанализ, чтобы лучше понять иммунопатологию COVID-19.

Резюме: по имеющимся данным, антителозависимое усиление инфекции вряд ли станет серьезной проблемой вакцин против COVID-19. Беспокоиться об этом надо, но не больше, чем при разработке любой вакцины. Угрозу, если она есть, помогут выявить результаты фазы 3 и постлицензионный надзор.

Источник