Как выглядит комната в психушке
Как выглядит комната в психушке
От автора: Здравствуйте, мальчики и девочки. Давайте поговорим о психбольницах. Что мы знаем о них? Информации много, но она дико искажается, проходя через призму стереотипов, бытующих в обществе. Стереотипов много, и источники их разные- от обрывков чужих разговоров до голливудских фильмов. Я решил некоторые из них попытаться развеять, благо я знаю ситуацию изнутри- сейчас я врач-психиатр, а в студенческие годы подрабатывал в психбольнице санитаром и потом медбратом. Так что осведомлен на разных уровнях.
Утверждение 1. В психбольницу люди попадают навсегда
Отчасти это верно, сейчас объясню почему. Хронические пациенты( шизофреники со стажем, органики) могут лежать по десяти раз в год, причем часто ложатся по собственному желанию. Пациенты попадают каждый раз в одно и то же отделение( согласно прописке), у них там знакомая атмосфера, даже друзья, их знает медперсонал, и вообще, там им спокойнее, чем в обществе. Поэтому и получается что они проводят в психушке почти всю свою жизнь. А вообще, у врачей есть сроки госпитализации, план по пролеченным за месяц и т д. Больше положенного срока держать пациента нецелесообразно, да и не нужно- начинается бумажная волокита. Хочешь лечить больше месяца- созывай комиссию, пусть подписывает начальство и т д. По опыту скажу что больше месяца обычно и не требуется- пациент может продолжать лечение амбулаторно. Так что в среднем около месяца- и выписывают, лишний геморрой врачам не нужен
Утверждение 2. В психбольницу может попасть кто угодно
Есть тонкости. К примеру, вы не нравитесь вашему соседу. Звонит он в скорую и говорит что мол вы неадекватны, кидаетесь на людей, разговариваете сами с собой. Скорая в большинстве случаев вас не заберет, ведь вы будете вести себя с ними адекватно. Но если он будет очень убедителен, да еще друзей попросит вписаться, а врач скорой- внушим и неопытен то может прокатить. Следующий этап- приемное отделение. Тут все просто- отказываетесь от госпитализации и все. Да, врач приемного отделения может госпитализировать вас принудительно на короткое время, но для этого вы должны представлять опасность для себя или окружающих. Не представляете- тогда отказываетесь и идете домой вешать люлей соседу. Врач приемного только рад будет- меньше бумажной работы без вас. Если же в приемном отделении сидит зомбарь, верящий всем окружающим на слово и не видящий дальше своего носа, при этом тупой как пробка- тогда существует вероятность что вопреки здравому смыслу вас все-таки госпитализируют. Дальше-отделение.В отделении тоже есть врачи. Вы пишете заявление и выписываетесь. Тут никаких вопросов. Другое дело, что врач не может выписать вас без диагноза- правила такие. Но на такой случай( если врач видит что перед ним здоровый человек и попал он сюда по ошибке) есть уйма мягких диагнозов( акцентуация личностных черт, неврастения и т д), которые никак на последующую жизнь не повлияют. Таким образом, попасть в дурку может каждый, но для этого должно совпасть столько маловероятных обстоятельств, что такие случаи становятся исключительно теорией. Хотя такое бывает, конечно.
Утверждение 3. Психушка- страшное место, где людей делают овощами/зомби/управляемыми
Неправда. Спасибо кинематографу за этот стереотип. Не буду говорить, что психбольница- радостное место с феями и розовыми пони, место это угнетающее. Но это в первую очередь больница. Отделения типовые- коридор и палаты. Да, в палатах часто нет дверей, но это обычные палаты с койками и тумбочками. Палат разное количество, но в обязательном порядке есть наблюдательная палата(иногда две). Вот туда и попадают первым делом ребята в обострении( собственно самая психически больная палата). Эта палата находится дальше всего от выхода, тут будут зарешеченные окна и на выходе- санитарский пост. Тут нет тумбочек- только койки. Койки железные, панцирные, на них матрасы, обклеенные клеенкой( понятно для чего). Для многих окажется сюрпризом, но смирительных рубашек в дурках давно уже нет. А комнат с мягкими стенами- и подавно. Есть свивальники( вязки, ремни- в каждой местности их называют по- разному), очень прочные жгуты, которыми собственно фиксируют особо буйных к этой самой железной койке. Каждый санитар вяжет по- своему, универсальной методики нет. Мягкая фиксация( так это называется) происходит только с одобрения врача( это отображается в документации- назначают как лекарство). Когда острота психоза убывает, пациента переводят в любую другую палату, а на его место кладут свежачка. В закрытых психиатрических отделениях пациенты не могут свободно выходить из отделения( бывают лишь редкие исключения), ребята из наблюдательной могут прогуляться лишь до туалета и назад( чаще всего это пару метров). Так что если не считать наблюдательной, то все очень даже спокойно- играют в карты, смотрят телевизор, короче, как в обычной больнице.
Утверждение 4. Санитары в психушках дикие садисты
Не буду распространяться на этот счет. Разные люди бывают. Скажу лишь, что в санитары идут люди не от хорошей жизни, санитаров очень не хватает, поэтому зачастую на работу принимают всех желающих. Психбольные в большинстве своем беззащитны, к тому же их словам мало кто поверит, и это развязывает руки многим. Но многие- это не все, достаточно много дружелюбных санитаров и санитаров- пофигистов.
Утверждение 5. В психбольницах людям дают препараты при помощи которых людьми можно легко управлять/которые убивают/отравляют/ превращают в овощ
Утверждение 6. Психиатр всегда ищет повод поиздеваться над пациентом, назначить ему самые тяжелые препараты, наказать, стереть ему память и т д
Психиатр- врач. Хирург-врач. Терапевт-врач. Но почему-то считается что поиздеваться над пациентами любят только психиатры, этакие изверги-маньяки. Уж не потому ли что у них больше пациентов с бредом воздействия и преследования, чем у терапевтов и хирургов?
На первый раз все. Надеюсь, кому-то это будет интересно. Здоровья вам психического!
Бывшая санитарка психбольницы откровенно рассказала о том, что происходит в ее стенах
Психиатрические клиники нередко становятся главным действующим местом во многих фильмах ужасов. Все потому, что вокруг таких заведений будто витает зловещая, мистическая аура, а его постояльцы, которые зачастую не понимают сами себя, внушают страх и недоверие.
Но стоит ли верить тому, что показывают в фильмах? Может быть в психбольницах не так жутко, как нам кажется? Ответы на эти вопросы дала бывшая санитарка лечебницы для душевнобольных в Эстонии. Ниже приведены слова автора.
Когда моя мама переехала в другой город в поисках новой жизни, нужно было как-то зарабатывать на жизнь. Выбора не было, и она устроилась на работу в дом-интернат уборщицей. Среди своих его называют просто Дом. Там постоянно живут чуть больше 200 человек.
Дом находится вдали от городского шума. По соседству – старинный парк. Корпуса-отделения соединены галереями. Есть пищеблок и актовый зал, центр дневной занятости, прачечная, гараж, мастерские. Все оборудовано по современным стандартам. Трудятся в Доме около 90 человек. Это социальные работники, медсестры, санитары, психиатр, фельдшер, семейный врач, работники кухни, прачки, водители и другие работники.
Больных здесь называют подопечными, потому что все эти люди нуждаются в опеке. Женщин ласково кличут «девочками», а мужчин – «мальчиками».
Неисповедимы пути…
Я частенько заглядывала к маме на работу. Так я попала в мир, доселе для меня неизвестный, который поначалу произвел неоднозначное впечатление – от испуга до неподдельного детского любопытства. Во время летних каникул я стала подрабатывать в доме инвалидов уборщицей. Помимо этого, я совершала прогулки с подопечными на территории Дома, занималась с ребятами творческой и развлекательной деятельностью: рисованием, играми. Со временем доросла до санитарки.
Пути обитателей этого дома сюда различны, как и диагнозы, и предшествующие судьбы. Одни поступают сюда из детских домов для детей с различными формами врожденного или приобретенного в раннем детстве психического недоразвития (слабоумия). Их направляют сюда по достижении 18-летия. Другие оказываются тут в результате тяжелых психических расстройств, которые характеризуются разнообразными проявлениями и имеет тенденцию к хроническому течению.
Дом-интернат состоит из трех корпусов и четырех отделений, в каждом из которых находится определенная категория больных. Есть мужское отделение, есть женское, также одно закрытое мужское и отделение для особо тяжелых больных, страдающих слабоумием. В нем мужчины и женщины содержатся вместе. На мою долю выпало последнее, самое тяжелое отделение.
Контингент находящихся здесь больных специфический и требует от работников привыкания и адаптации. Страдающие слабоумием тяжелобольные в некотором смысле сродни растениям, за которыми должен быть постоянный уход, так как сами они не в состоянии самостоятельно за собой следить. Эти люди больше живут животными инстинктами. Только у единиц из них можно услышать понятную речь, а в основном звуки, издаваемые большинством из них, нечленораздельны. Это могут быть отдельные слова или звуки, повторяющиеся изо дня в день: причитания, крики, шипение, напевы.
Секса нет – только любовь
Поначалу, конечно, все повадки и поведение больных отпугивают – ты видишь что-то непохожее на модель поведения окружающих тебя людей, но вскоре осознаешь, что эти люди не несут никакой угрозы и опасности для твоей жизни. Да, умственно больные люди непредсказуемы в своих действиях и поступках, и ожидать от них можно чего угодно, но не больше, чем от людей, которые нас окружают в повседневной жизни. Им не чужды такие чувства, как любовь, дружеские отношения, сопереживания друг другу и прочие эмоции, которые способен испытывать простой человек. Только за проявлениями их чувств наблюдать гораздо трогательнее, потому что они наиболее открыты и искренни в своих действиях.
Как-то раз одна подопечная девочка, после того как закончила завтрак в специально отведенной для них столовой для тяжелобольных, встала из-за своего стола и, медленно шаркая ногами, стала перемещаться в сторону другого стола, где сидел такой же тяжелобольной мальчик. Они оба напоминали растения: замкнутые в себе, не замечающие ничего вокруг, почти не реагирующие на внешние раздражители. Мальчик сидел за своей тарелкой и был сосредоточен на ней так, что если бы я подошла сбоку, то, скорее всего, он бы меня даже не заметил. Девочка встала у него за спиной. Она неторопливо протянула руку, чтобы коснуться его спины, но, не успев физически ощутить прикосновение, мальчик обернулся, почувствовав ее присутствие сзади, и так же неторопливо стал приподниматься и выходить из-за стола.
Они взялись под руки и медленно пошли вдоль коридора. Я долго еще смотрела им вслед, замерев в одном положении, как окаменелая статуя.
Пусть это было неуклюже, но так трогательно. Это далеко не единичный случай романтических отношений между подопечными. Любовных историй в стенах Дома предостаточно. Были даже случаи со свадьбами. Все, как полагается: настоящая регистрация, обмен кольцами, клятва в вечной любви и, конечно, празднование самой свадьбы. Хотя это больше экспериментальные события. Некоторым парам даже разрешается жить вместе в отдельных VIP-комнатах с маленькой кухней, где они сами могут готовить, и душевой. Все условия для проживания полноценной семейной пары.
Только вот детского плача там никогда не раздастся. Подопечным нельзя заниматься сексом. Хотя против физиологии порой не попрешь. Бывали и случаи, когда подопечных застукивали за прелюбодеянием прямо в кустах на улице во время прогулки. Если же вдруг где-то чего-то не углядели, и девочки беременеют, то их направляют на аборт. Потому что никто не может гарантировать здоровое потомство с такой наследственностью. Стерилизации же обитателей Дома не подвергают из материальных соображений – дорого. В остальном это вполне счастливые семьи, которые могут заниматься бытом и иметь свою маленькую частную жизнь.
Некоторые подопечные работают. Трудятся в периметре Дома: убирают на территории, носят грязное белье в прачечную и приносят обратно чистое, помогают на кухне и в столовой собирать грязную посуду, выполняют некоторые слесарные работы. За свою работу они получают зарплату, которую могут тратить на свои нужды, делают накопления, покупают себе мобильные телефоны, телевизоры и другие полезные бытовые атрибуты.
Другие люди
Иногда можно услышать холодящие душу подробности о домах-интернатах. В стенах моего Дома, к счастью, ничего подобного, из ряда вон выходящего не происходит. При работе с душевнобольными я усвоила две вещи: нельзя их жалеть и нельзя их бояться. Если ты испытываешь перед ними страх, то они это очень хорошо чувствуют, так же, как собаки, когда их боятся люди. Необходимо вести себя с ними уверенно и на равных, не умаляя их достоинств, приободрять, быть приветливым с ними. Словом, делать все то, чтобы дать понять больным, что тебе можно доверять. Но в то же время важно, чтобы они признавали твой авторитет.
Персонал старается создать для подопечных атмосферу родного дома. В доме-интернате чистота и порядок. Подопечные живут в комнатах по 2–3 человека, обставленных хорошей мебелью. В Доме всегда тепло, уютно и сытно. Подопечные всегда одеты по сезону. Одежда добротная и чистая.
Подопечные, а их более 200 человек, нуждаются в добром слове, приветливой улыбке, доброжелательной беседе не меньше, чем в теплой одежде и сытной еде. Много говорится о социальной реабилитации психически больных и инвалидов и, что важно, многое делается, но главный, как мне кажется, вопрос повисает в воздухе. В состоянии ли мы принять в свой мир этих людей? Других людей…
А вы знали, что у нас есть Instagram и Telegram?
Подписывайтесь, если вы ценитель красивых фото и интересных историй!
Психушка для преступников – кого содержат в самой закрытой лечебнице за Уралом
В особой психлечебнице запрещено фотографировать как пациентов, так и врачей.
Кирпичный забор лечебницы с непонятными трубами сверху – это «бочки», ограждения от побега, современный аналог колючей проволоки, более гуманная защита от побега, которая не рвет на куски плоть. За массивной железной дверью – проходная. Уже отсюда чувствуется запах лекарств, и это первое отличие от исправительных колоний. Там дух особый, его ни с чем не спутаешь: аромат ограниченного пространства вкупе с кислой вонью дешевых папирос. Здесь же по рецепторам бьет стерильность.
Чем тюремная психбольница отличается от зоны
Это одна из восьми психиатрических больниц федерального подчинения в России, и единственная за Уралом. Ее открытия ждали 20 лет, в июне 2015-го учреждение начало работу. Сюда принудительно помещают психически больных мужчин, представляющих особую опасность для себя и других лиц.
Псих с воли в больницу с интенсивным наблюдением не попадет – сюда отправляют лишь совершивших злодеяния.
Сложно сказать, какое из наказаний хуже. В тюрьме осужденные хотя бы знают отмеренный срок и могут считать дни до воли. Здесь же нет никаких точных дат – только врачи и суд могут решить, когда открыть двери наружу.
Исповедь осужденной: «Меня предупреждали, он – наркоман»
Пациенты
Вопреки стереотипам, здесь нет серийных маньяков. Фигурантов различных резонансных дел, на удивление, тоже.
А вот другой случай: мужчина наотрез отказался выходить из палаты на свидание к маме. После разговора с врачами выяснилось, что в воспаленном сознании мужчины почудилось, будто за дверью он слышал голоса. И те голоса вынашивали план его убийства – это и было проявлением болезненного состояния пациента. И такие истории здесь происходят постоянно.
Они смотрят на нас сквозь маленькие окошечки – в глазах читается любопытство. Новые лица. Несмотря на криминальные деяния, людей по эту сторону забора называют не осужденными, а пациентами. Вместо личных дел – история болезни. Вместо камер – палаты на четыре человека, с железными койками и санузлом. Вне палат за криминальными пациентами наблюдают двое охранников – сотрудники ГУФСИН. Отбирают только лучших из лучших. Работа с таким контингентом сложнее, чем в исправительных колониях – нужно немало терпения и самообладания. И сами медики проводят обучение для работников ГУФСИН, чтобы они смогли правильно среагировать на то или иное состояние больного.
Сроков нет. Время пребывания человека за стенами лечебницы определяет суд, исходя из заключения врачей о его психическом состоянии. Официальным языком это звучит «до выздоровления». Неофициально – пока состояние не улучшится. Каждый год выписывают 45-47 человек. Столько же поступает новых. Но даже те, кого выписали из спецлечебницы с интенсивным наблюдением, не сразу возвращаются «в люди». Выписка происходит поэтапно. После принудительного лечения в стационарах специализированного типа следует стационар общего типа, и только после этого возможно амбулаторное лечение.
За жизнью пациентов следят более 200 камер и днем, и ночью. Сотрудники ГУФСИН в психбольнице осуществляют лишь охрану, следят, чтобы пациенты ни окружающим, ни себе не нанесли вреда. Кроме имен-фамилий, статей, да склонности к агрессии они о пациентах знают немного.
На 200 пациентов 121 сотрудник ГУФСИН и почти 230 сотрудников больницы – это и врачи, и санитары, и повара.
Полтора специалиста на одного умалишенного. Конечно, дежурные смены и караулы меняются, поэтому цифра только выглядит так пугающе.
Высокий процент умственной отсталости, запущенных форм алкоголизма
Здесь больные люди, совершившие преступления – от кражи курицы до убийства соседей топором.
«Заочницы»: любовь через решетку
Правда психиатрических больниц
Родители в психиатрическую больницу меня возили три раза, но положенный срок я отсидела только два.
В психушке меня врач позвала к себе в кабинет, у неё вид больной, глаза вытаращенные лезут из орбит, а под ними синяки черные. Как заорала на меня: «Отвечай, как дело было, тебе голос свыше приказал?!». Какая-то врач сказала: «Да у неё по глазкам видно, что она больна».
Стояли там коляски инвалидные. На полу лежала женщина, которая под себя писала, шевелиться не могла. Уколы ей делали без конца, а потом на носилках унесли. Дверь железная на замке, ключ у врачей в кармане.
Умоляла я родителей забрать меня, они подписали нужные бумаги и в этот день меня отпустили, но это было только начало.
А вот третий раз был по настоящему страшный! Во взрослой психиатрической больнице.
Пришла ко мне на свидание мамка, тогда я немного очнулась. В психушке была специальная комната для свиданий, вот тогда я совершила побег. Мамка с медсестрой болтали стоя возле двери, я была рядом и неожиданно у меня промелькнула мысль, что дверь не заперта! Разум прояснился, я очень быстро, мгновенно открыла дверь (она оказалась действительно незапертой) и выбежала на улицу.
Чувствовала после психушки плохо. Беспокойство оставалось сильное. Сознание помутнённое. Телевизор не смотрелся. Всё казалось неживым, бесчувственным. Даже природа не радовала. Прошло такое состояние только через 5 месяцев.
Меня в изолятор перевели с обычной палаты з
Другие люди: как живут пациенты психиатрической больницы?
Женская палата.
Мужская палата.
Врачи говорят: мужчины сильнее подвержены психическим расстройствам, поэтому и палат для них выделено больше.
В них также чисто и уютно, но царит какая-то беззаботная, чудаковатая атмосфера. Создают ее, конечно, сами пациенты.
Палата №6 ничем не отличается от других.
Фотографировать лица обитателей таких больниц запрещено законом. Но пациент не смутился, а даже обрадовался.
Смотровая.
Кабинет психолога.
Такие психические расстройства поддаются лечению. И, как ни странно, довольно быстро: чуть больше месяца наблюдения, процедур, приема препаратов и бесед с психологом и здоровье возвращается.
Холл одного из отделений.
В свободное от лечения время пациенты смотрят телевизор, общаются, играют в настольные игры, читают.
Несмотря на это, сотрудники отмечают проблему с организацией досуга больных. Раньше у больницы был договор с заводами, по которому пациенты помогали производить различные детали. В общем, проводили время на благо и себе, и региону. Теперь такой договоренности нет. Но многим и без того есть, чем заняться.
Всё, как в школе
Когда входишь в детское отделение психиатрической больницы, кажется, что ты попал на школьную переменку. Весело болтающие о чем-то девчонки, скромные мальчишки, разбросанные повсюду учебники и плакаты о здоровом образе жизни.
Кабинет детского психолога.
Палата для выздоравливающих детей.
Обычное детское творчество.
Есть в отделении и творческий уголок: здесь собраны поделки, рисунки, аппликации, самодельные игрушки.
Врачи говорят, что, увлекшись процессом, дети забывают о своих проблемах.
А вы против.
Вменяем ли я, доктор?
Отделение судебно-психиатрической экспертизы разделено на две части.
Как раз подъехала конвойная машина.
Здесь всегда рады гостям)))).
Но Андрей Е. все равно недоволен: слишком мало времени на общение с дочерью. Зато кормят вкусно. И каши, и супы, и фрукты, и овощи.
Взаимоотношения пациентов довольно теплые. Сидя перед телевизором, они обмениваются колкостями по поводу сегодняшних новостей и прически телеведущей. Холл вообще – любимое место местных обитателей.
Во время стационарной экспертизы какие-либо действия органов следствия с пациентами запрещены. Допросы, предъявление каких-либо документов, фотографий, имеющих отношение к уголовному делу, не допускаются. Это нарушает контакт врачей не только с подэкспертным, но и с его соседями по палате.
Опасное отделение
Журналистское любопытство – мы за решеткой. Когда в метре от тебя проходит серийный убийца, по коже пробегает холодок.
Прогулочный дворик. Довольно своеобразный.
Из отделения принудительного лечения специального типа выйти на свободу невозможно.
Вероника Левина, корреспондент
Дорогие читатели! Какие репортажи вы бы хотели видеть на Myslo? Делитесь идеями вк.