Что понимается под доказательством существования обычая
Решите пожалуйста, очень надо.
Международное право существует в форме норм. Юридическим содержанием нормы является правило поведения. Если нормы представляют собой необходимую внутреннюю форму существования международного права, то его внешней формой, т. е. способом выражения, являются обычай, договор и правотворческие решения международных организаций. Эти официально юридические формы существования международных правовых норм именуются источниками международного права.
Договор и обычай является универсальными источниками, юридическая сила которых вытекает из общего международного права; правотворческие решения организаций является специальным источником, юридическая сила которого определяется учредительным актом соответствующей организации.
Международный торговый обычай характеризуется в литературе как единообразное правило поведения, сложившееся в практике международной торговли в результате неоднократного воспроизведения одних и тех же действий. О нем говорят как об един
ообразной международной обычно-правовой норме гражданско-правового характера. Для квалификации правила в качестве международного торгового обычая необходимы два обстоятельства: 1) устойчивая единообразная практика международной торговли; 2) санкционирование государством такой практики, а именно: возникающего на ее основе правила поведения. [1]
В России торговые обычаи, в том числе международные, признаются источником права наряду с российскими нормативными актами, международными договорами РФ, общепризнанными принципами и нормами международного права. В частности, согласно п. 1 ст. 1186 ГК РФ право, подлежащее применению к отношениям, осложненным иностранным элементом, определяется на основании международных договоров, федеральных законов и обычаев, признаваемых Россией. В соответствии с п. 3 ст. 28 Закона РФ от 7 июля 1993 г. «О международном коммерческом арбитраже» третейский суд принимает решение в соответствии с условиями договора и с учетом торговых обычаев, применимых к данной сделке.
Согласно п. 1 ст. VII Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже при разрешении дела «арбитры будут руководствоваться положениями контракта и торговыми обычаями». Согласно п. 1 ст. 9 Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. «стороны связаны любым обычаем, относительно которого они договорились, и практикой, которую они установили в своих взаимных отношениях». Понятие «обычай», о котором здесь идет речь, характеризует положения любых документов, на которые ссылаются стороны в своем контракте. Например, сославшись в контракте на Инкотермс (Международные правила толкования торговых терминов), стороны в дальнейшем руководствуются их положениями как условиями контракта. Поскольку нормы Конвенции носят диспозитивный характер и уступают перед договорным регулированием (ст. 6), положения соответствующих документов, на которые сделана ссылка, будут иметь приоритет над положениями Конвенции. В то же время в п. 2 ст. 9 Конвенции речь уже идет о классическом международном торговом обычае, который применяется к отношениям сторон как диспозитивная правовая норма, то есть независимо от ссылки на него в контракте: «При отсутствии договоренности об ином считается, что стороны подразумевали применение к их договору или его заключению обычая, о котором они знали или должны были знать и который в международной торговле широко известен и постоянно соблюдается сторонами в договорах данного рода в соответствующей области торговли».
К вопросу о доказывании обычая в гражданскомсудопроизводстве
Рассматриваются проблемы, связанные со сложившейся судебной практикой, возлагающей на сторону бремя доказывания обычая. Автор указывает на недопустимость нарушения презумпции «суд знает право», а также на неправомерность приравнивания обычая к фактическим обстоятельствам.
Ключевые слова: обычай, презумпция, источник права, фактическое обстоятельство.
Общепризнано, что обычай исторически предшествует писаному праву, так как первые нормативные акты лишь формализовали уже сложившиеся обычаи.
При этом отношение к обычаю как к источнику права в отдельных национальных правовых системах различное. Начиная от полного отрицания обычая как источника права (ст. 7 Французского Гражданского кодекса), заканчивая признанием за обычаем силы, равной, либо превосходящей закон (ФРГ, Япония, Англия, США) [4, с. 211].
Понимание обычая в России, где он законодательно закреплен в каче238
стве источника права, занимает промежуточное положение между этими крайними подходами. При этом применение обычая как источника права в гражданском судопроизводстве вызывает значительные сложности.
В ст. 5 ГК РФ дано определение обычая как сложившегося и широко применяемого в какой-либо области предпринимательской или иной деятельности, не предусмотренное законодательством правила поведения, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе. Законодатель решил не ограничивать сферу применения обычая деловой (предпринимательской сферой), заменив в новой редакции ст. 5 ГК РФ термин «обычай делового оборота» на термин «обычай».
Место обычая в иерархии правовых норм обозначено в ст. 6 ГК РФ и ст. 421 ГК РФ, как правило, применяемое в отсутствие законодательства или соглашения сторон, но, в то же время, имеющее приоритет перед аналогией закона и аналогией права.
Подобное расположение в иерархии правовых норм позволяет доктринальному признанию обычая в качестве субсидиарного [4, с. 211], вспомогательного [1, с. 82], восполнительного [2, с. 66] источника права. Несмотря на подобное широкое и практически безусловное признание обычая в качестве источника права, в науке и судебной практике господствует столь же единодушное мнение о необходимости возложения бремени доказывания на сторону, которая на него ссылается.
Полагаем, что подобный подход является в корне ошибочным, не соответствует нормам действующего законодательства, выработанным юридической наукой подходом к пониманию права и факта.
По существу предполагается, что суд не знает обычай, и стороны в вопросах права более компетентны, чем суд. Это противоречит берущей начало в римском праве общеправовой презумпции «суд знает право» (juranovitcuria), означающей независимость суда при выборе нормы права, квалифицирующей спорное правоотношение. Названная презумпция никогда не подвергалась сомнению и всегда являлась неотъемлемой чертой отечественного гражданского судопроизводства. Еще дореволюционные юристы отмечали: «. истец не обязан указывать суду юридические нормы, подтверждающие его требование. Суд сам обязан знать их. и применять те, которые подходят к данному случаю, хотя бы истец вовсе на них не сослался или указал не относящиеся к данному случаю нормы» [3, с. 172].
Действующее процессуальное законодательство не возлагает на стороны спора обязанности по доказыванию существования и действия на момент рассмотрения спора конкретной нормы права. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 196 ГПК РФ, п. 3 ч. 4 ст. 170 АПК РФ, ч. 1 ст. 196 ГПК РФ или ч.
ст. 168 АПК РФ суд как субъект правоприменения, самостоятельно определяет нормы, подлежащие применению к спорным правоотношениям.
Таким образом, ни нормативный правовой акт, ни аналогия закона (права) не подлежат доказыванию сторонами, которые при этом могут (но не обязаны) на них указать. Особенно странно выглядит позиция Пленума в свете п.6 ст.2 АПК РФ, согласно которому одной из задач судопроизводства в арбитражных судах является формирование обычая и этики делового оборота.
Кроме того, в статьях 56 ГПК РФ и 65 АПК РФ, на которые ссылается Пленум Верховного Суда РФ, речь идет о распределении бремени доказывания фактов. Таким образом, высшая судебная инстанция defacto лишает обычай статуса источника права, полностью и окончательно приравняв его к фактическим обстоятельствам, не являющимся общеизвестными.
Безусловно, обычаю свойственнанеформализованность, что неизбежно порождает проблемы, связанные с установлением его существования и содержания. Но одно дело, когда неформализованность обычая заставляет стороны доказывать суду его содержание, другое дело, когда на сторону возлагается обязанность по доказыванию наличия (или содержания) обычая как фактического обстоятельства.
В первом случае речь идет об обычном опровержении презумпции «суд знает право», во втором же случае имеет место отождествление права и факта.
Допуская такое отождествление, мы неизбежно придем к выводу о невозможности применения судом по своей инициативе обычая, который не доказан заинтересованной стороной.
Кроме того, рассматриваемое разъяснение Пленума не разрешает проблему применения обычая, поскольку сторона обязана доказать только существование обычая, однако это еще не означает доказанность того, что стороны руководствовались этим обычаем.
Подобный подход позволяет избежать нарушения презумпции «суд знает право», смешения права и факта, а также дает возможность разрешить проблемы, связанные с неформализованностью обычая как регулятора общественных отношений.
Список использованной литературы
Информация об авторе:
Что признается обычаем в соответствии со статьей 5 ГК РФ
Источниками гражданского права в РФ являются не только нормативные акты и международные договоры, но и обычаи делового оборота. При этом они занимают по степени важности самое последнее место и идут после диспозитивных норм законодательства, оговоренных в договорах условий сделок, актов международного права.
Обычаи по своей сути являются субсидиарным источником права, который имеет отношение к договорам между лицами, и вещному праву.
Отсюда можно сделать вывод о том, что в первую очередь под обычаями следует понимать практику делового оборота, а так же традицию приобретения каких-то вещей, относящихся к общедоступным для сбора и получения (ст. 221 ГК РФ). Ст. 5 ГК РФ определяет обычаи в качестве правил поведения, имеющих чёткие признаки, хотя и не закреплённых ни в одном законе.
Природа обычаев в договорном праве
Проще всего понять сущность обычаев, если попытаться разобраться с тем, является ли договор, в котором не указана цена его исполнения, законным. При условии, что стороны сами согласны с практикой его исполнения, — вполне. Вступает в силу п. 3 ст. 424 ГК РФ, которая говорит о том, что следует оплачивать услугу или приобретение товара по цене, сложившейся в регионе, если что-то конкретное не упомянуто в договоре.
В случае же возникновения спорной ситуации дело должно решаться в суде, которому отдано право сделать выводы на основании общих начал гражданского правового оборота и руководствуясь нормами справедливости и судебной практикой. Кроме вопроса ценообразования обычаи могут касаться ещё и представления о качестве товара, а также его упаковки, условиях доставки.
Что обычаем не является?
Не относятся к обычаям обыкновения, которые подразумевают сложившуюся практику так, что отдельные аспекты не расписываются в договоре, потому что рассматриваются сторонами разумеющимися. Обыкновение не учитывается в качестве фактора гражданско-правового оборота, а обычаи, наоборот, вступают в силу в том случае, если какая-либо практика существует, но не указана в договоре.
Не является обычаем и заведённый порядок. Он может рассматриваться судом на основании ч. 2 ст. 431 ГК РФ. Заведённый порядок — это порядок взаимоотношения сторон предпринимательского договора, который следует из практики их взаимоотношений. Он может быть связан с характером отгрузки товара или оказания каких-то регулярных услуг. Этот порядок отличается от обычаев тем, что имеет отношение только к взаимоотношениям между конкретными лицами и становится приоритетным по отношению к обычаям.
Существуют обычаи, которые не применяются в качестве источников права. К ним относятся все те, которые противоречат законодательству. Об этом говорится в п. 2 ст. 5 ГК РФ.
В чём важность обычаев?
Из этого можно сделать вывод о том, что стороны связаны каким-то обычаем, который сами выбрали при заключении договора, и порядком взаимоотношений. Ни один юрист не сможет составить договор как документ, который описывает все нюансы и особенности партнёрства между лицами. Международное право и ГК РФ в таком случае руководствуется тем, что в «деловом» мире относят к обычаям. Некоторые общественные коммерческие организации даже издают их сборники, которые являются вспомогательными средствами регулирования отношений между субъектами права.
К числу обычаев относятся принятые традиции в совершении оплаты, обычаи портов и бирж.
Отражение в постановлениях пленумов ВАС и ВС РФ
Чаще всего ст. 5 ГК РФ играет роль критерия при определении возможности применить принципы свободы договора к какому-то конкретному случаю. Более детально ст. 5 раскрывается в п. 5 ст. 421 и п. 2 ст. 427 ГК РФ. Об этом напоминает Постановление Пленума ВАС РФ от 14 марта 2014 г. В нём говорится, что суды должны исходить из того, что изначально договор составлялся опираясь на практику, традиции и обычаи деловых взаимоотношений. В постановлении указывается, что «толкование судом условий договора должно осуществляться в пользу контрагента стороны, которая подготовила проект договора либо предложила формулировку соответствующего условия». Под контрагентом же подразумевается специалист, профессионал в определённой сфере, и это предположение остаётся верным, пока не будет доказано обратного.
Пленум ВС РФ в Постановлении от 23.06.2015 № 25 уточняет, что бремя доказательства существования обычая ложится на сторону, которая на него ссылается (ст. 56 ГПК РФ, ст. 65 АПК РФ). Он же может быть опубликованным и раскрытым в каких-то документах, а может быть строго неформальным, нигде письменно не закреплённым, но реально существующим.
Источники международного права
Понятие и виды источников международного права
Нормы международного права всегда существуют в какой-либо форме, зафиксированы в виде определенного правового источника. Источником международного права принято считать форму выражения международно-правовой нормы.
Международно-правовые нормативные документы не содержат исчерпывающего перечня источников. Правда, некоторые ученые рассматривают в качестве такового ст. 38 Статута Международного Суда ООН, которая гласит:
«Суд, который обязан решать переданные ему споры на основании международного права, применяет:
Все ли указанные документы и правила являются источниками международного права? На мой взгляд, на этот вопрос следует дать отрицательный ответ. К источникам международного права могут быть бесспорно отнесены лишь международные договоры и обычаи.
Что понимается в ст. 38 под «общими принципами права, признанными цивилизованными нациями»? В теории международного права однозначного ответа на этот вопрос нет, однако большинство юристов-международников склоняются к тому, что это — так называемые «юридические максимы» типа: «последующая норма отменяет предыдущую», «специальная норма отменяет общую», «норма с большей юридической силой отменяет норму с меньшей силой», «равный над равным власти не имеет» и т.д. Какова юридическая природа такого рода положений?
По моему мнению, они представляют собой не основные принципы международного права, как полагают некоторые ученые, а принципы права вообще. Указанные положения являются принципами построения международного права, основными идеями, на которых базируется функционирование как международно-правовой системы, так и правовых систем отдельных государств. Эти принципы не содержат конкретных правил поведения адресатов международно-правовых норм и, следовательно, не могут быть источниками международного права.
Что касается судебных решений, то они не являются источниками международного права по следующим основаниям.
Во-первых, международные суды своими учредительными документами не наделены правом создавать международно-правовые нормы.
Во-вторых, судебные решения в международном праве не имеют характера прецедента и представляют собой лишь акты применения международных норм по конкретному делу. Решение международного суда обязательно, но не может быть основанием для вынесения аналогичного решения по следующему делу сходного содержания, хотя, безусловно, принимается во внимание и сторонами спора, и судом.
В-третьих, суд, вынося решение по конкретному делу, выступает в международных отношениях в качестве единственного субъекта; воля суда ни с чьей волей не согласуется, и государства не придают решению юридической силы международно-правовой нормы. Таким образом, в решения международных судов отсутствуют необходимые элементы международно-правовой нормы и, соответственно, — качество источника международного права.
Учитывая вышеизложенное, не могут быть отнесены к подобным источникам и доктрины наиболее квалифицированных специалистов в области права и, уж тем более, внутреннее законодательство различных государств (как считает, например И.П. Блищенко). Указанные акты могут служить лишь вспомогательными средствами для определения точного содержания позиций субъектов международного права при применении и толковании международно-правовых норм.
Не выдерживает критики и попытка различать основные и вспомогательные источники международного права (к последним относят решения международных судов, общие принципы права и законодательство государств). По моему мнению, документ (или иная форма фиксации международно-правовой нормы) либо содержит международно-правовую норму, и тогда он является источником, либо — нет, и тогда он не может быть источником международного права.
Следует также учитывать, что перечень источников международного права не исчерпывается международными договорами и обычаями. Нигде в международном праве не содержится запрета его субъектам выбирать для оформления выработанных правил поведения только эти две юридические формы. Так, Устав ООН (Преамбула) говорит об уважении к обязательствам, вытекающим из договоров и других источников международного права. Аналогичная формулировка, кстати, содержится в ряде иных международных соглашений (например, в ст. 5 Устава Организации американских государств).
Государства и другие субъекты международного права, согласуя свою волю относительно международного правила поведения, принимают решение и о форме воплощения этого правила, т.е. о том источнике, в котором норма будет зафиксирована. При этом государства свободны в выборе формы закрепления международно-правовой нормы.
В настоящее время в практике международного общения выработаны четыре формы источников международного права: международный договор, международно-правовой обычай, акты международных конференций и совещаний, резолюции международных организаций. Два последних источника некоторые ученые (например, И.И. Лукашук) называют «международным «мягким» правом».
Международный договор
Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г. определяет договор как международное соглашение, заключенное между государствами в письменной форме и регулируемое международным правом, независимо от того, содержится ли такое соглашение в одном документе, в двух или нескольких связанных между собой документах, а также независимо от его конкретного наименования.
В настоящее время нормы международных договоров занимают основное место в международном праве в силу определенных причин, среди которых можно назвать следующие:
Эти и другие причины обусловливают все более широкое использование договорного процесса создания международно-правовых норм. Субъекты международного права учитывают важнейшую роль договоров в международных отношениях и признают возрастающее значение договоров как источника международного права и средства развития мирного сотрудничества между государствами.
Международно-правовой обычай
Международный обычай, наряду с договором, также является источником международного права. Венская конвенция 1969 г. подтверждает, что нормы международного обычного права по-прежнему регулируют важнейшие вопросы международных отношений. В преамбуле Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» от 15 июля 1995 г. подчеркивается, что Российская Федерация, выступая за неукоснительное соблюдение как договорных, так и обычных норм, подтверждает свою приверженность основополагающему принципу международного права — принципу добросовестного выполнения международных обязательств.
До XX столетия международный обычай играл важную роль: обычных норм международного права количественно было значительно больше, чем договорных.
Обычная норма международного права представляет собой общеобязательное правило поведения, выражающееся в однородных действиях, за которыми субъекты международного права признают юридическую обязательность международно-правовой нормы.
Обычай складывается в течение достаточно длительного времени из повторяющихся действий (актов) субъектов международных правоотношений. Примерами обычая могут служить: определение высотной границы государственного суверенитета и, соответственно, границ государственной территории на высоте 100 км от поверхности земли; право беспрепятственного пролета космических кораблей при взлете и посадке через воздушное пространство иностранного государства и др. Большое число обычных норм содержат институты признания и правопреемства государств и правительств, международное экономическое право, а гуманитарное право в период вооруженных конфликтов часто именуют «законами и обычаями войны».
Как и другие международно-правовые нормы, обычные нормы международного права образуются в два этапа:
Однако стадии процесса нормотворчества выражены здесь не столь отчетливо, как в случае создания нормы договорной.
Как уже отмечалось, обычай складывается в течение длительного отрезка времени. Однако само по себе длительное повторение одних и тех же действий само по себе не создает еще международного обычая. Продолжительность существования правила поведения не может служить главным доказательством существования обычая.
Не зависит наличие обычая и от количества признающих его государств: юридически воли государств равнозначны. Поэтому можно различать универсальные (признаваемые большинством субъектов международного права) и локальные (признаваемые двумя или несколькими субъектами) обычаи.
Принятие того или иного правила в качестве обычной нормы зависит от субъектов международного права и может выражаться в различных формах (юридически значимые действия органов государства, официальные заявления, переписка, решения законодательных и судебных органов и т.д.). При этом признание правила поведения обычной нормой может производиться как путем активных действий, так и путем воздержания от действий. Отсутствие возражений государств против каких-либо действий субъектов международного права также может свидетельствовать о признании их правомерности и признании в некоторых случаях за ними силы международно-правовой нормы.
От международно-правового обычая следует отличать обыкновение — правило поведения субъектов международных правоотношений, не обладающее качеством юридической обязательности. Иными словами, обыкновение не признается мировым сообществом в качестве нормы международного права. Поэтому нарушение обычая рассматривается субъектами международного права как правонарушение, нарушение же обыкновения — лишь как недружественный акт. Примером обыкновения является, скажем, правило, согласно которому вновь прибывшего в страну иностранного посла встречает в аэропорту или на вокзале руководитель протокольной службы МИДа страны пребывания.
В качестве обычных норм могут при определенных условиях выступать нормы резолюций международных организациях. Так, п. 14 Стандартных правил обеспечения равных возможностей для инвалидов (резолюция Генеральной Ассамблеи ООН от 20 декабря 1993 г.) гласит: «Хотя настоящие Правила не являются обязательными, они могут стать нормами международного обычного права, когда они будут применяться большим числом государств, выразивших желание соблюдать международное право».
Необходимо также учитывать, что в международном праве не установлена иерархическая структура норм; обычные нормы имеют такую же юридическую силу, как и договорные. Более того, значительное число действующих сегодня договорных норм представляет собой проверенные временем кодифицированные обычаи.
Необходимо также учитывать, что договорные нормы могут действовать в качестве обычных, если по каким-либо причинам не участвующее в конкретном договоре государство заявит о том, что нормы данного договора оно будет применять как обычаи.
Акты международных конференций и совещаний
Поскольку, как уже говорилось, в международном праве не содержится исчерпывающего перечня источников, субъекты международного права самостоятельно решают вопрос не только о содержании согласуемых ими правил поведения (международно-правовых норм), но и о том, в какую форму согласованные ими нормы будет воплощены, в каком источнике зафиксированы.
Помимо традиционных договора и обычая, в настоящее время в международных отношениях активно используется такой источник международного права, как заключительные акты международных конференций и совещаний.
Нужно сказать, что далеко не все заключительные акты конференций содержат международно-правовые нормы и соответственно являются источниками международного права. Иногда в международный документ включается окончательный вариант текста договора, разработанного на этой конференции. В этом случае источником будет считаться не сам акт конференции, а включенный в него договор, после того как государствами будет дано согласие на его юридическую обязательность. Включение же текста договора в заключительный акт совещания в данном случае представляет собой один из способов установления аутентичности договора.
В качестве источников международного права следует рассматривать лишь те акты конференций и совещаний, в которых зафиксированы международно-правовые нормы. В их числе, например, документы Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ): Заключительный акт 1975 г., Стокгольмский Итоговый документ 1986 г., Венский Итоговый документ 1989 г., Документ Копенгагенского совещания 1990 г., Парижская хартия для новой Европы 1990 г.. Документ Московского совещания 1993 г. и др.
Какова юридическая природа такого рода актов?
Во-первых, все эти документы содержат правила поведения субъектов международного права, имеющие общий характер. Так, Заключительный акт СБСЕ развил положения основных принципов международного права, определил меры по укреплению доверия в Европе; Стокгольмский документ СБСЕ расширил перечень мер доверия; Парижской хартией организационно оформлена система СБСЕ; Решением Будапештского совещания 1994 г. Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе было преобразовано в международную организацию (ОБСЕ).
Во-вторых, указанные акты, не являясь международными договорами, носят юридически обязательный характер. Согласно положениям этих документов государства обязались «соблюдать», «обеспечивать исполнение» актов СБСЕ, «приводить свое законодательство в соответствие с положениями документов СБСЕ», «отменять законодательные акты и административные правила» и т.д.
В-третьих, в документах вместе с правилами поведения одновременно предусматриваются меры проверки и контроля за их соблюдением.
Таким образом, поскольку некоторые акты конференций и совещаний содержат международно-правовые нормы, а не только политические и/или моральные обязательства государств, их следует считать источниками международного права.
Обязательные резолюции международных организаций
В последнее время отмечается существенное расширение форм участия международных организаций в международном нормотворчестве. Получил активное распространение новый метод создания международно-правовых норм — путем принятия резолюций международных органов и организаций.
Нужно сказать, что юридическая сила резолюций международных организаций определяется их уставами. Согласно уставам большинства организаций резолюции их органов имеет рекомендательный характер. Однако можно выделить две группы нормативных резолюций:
Так, распоряжение Президента РФ «О мерах, связанных с выполнением резолюции Совета Безопасности ООН № 943 от 23 сентября 1994 г.» от 22 ноября 1994 г. установило ограничительные меры в отношении Союзной Республики Югославии; постановление Правительства РФ «О мерах в связи с отменой санкций в отношении ЮАР. введенных резолюциями Генеральной Ассамблеи ООН» от 19 ноября 1993 г. отменяло ряд ограничений на связи с ЮАР и т.д.
Таким образом, и в процессе создания нормативных резолюций международных организаций можно выделить два этапа создания международно-правовых норм: установление правила поведения и придание согласованному правилу юридической силы международно-правовой нормы.