Что произошло 480 год до нашей эры

480 год до н. э.

Содержание

События

Китай

Родились

Скончались

См. также

Источники

Полезное

Смотреть что такое «480 год до н. э.» в других словарях:

480 год — Годы 476 · 477 · 478 · 479 480 481 · 482 · 483 · 484 Десятилетия 460 е · 470 е 480 е 490 е · … Википедия

1147 год — Годы 1143 · 1144 · 1145 · 1146 1147 1148 · 1149 · 1150 · 1151 Десятилетия 1120 е · 1130 е 1140 е 1150 е · … Википедия

Осада Потидеи (480 до н. э.) — Греко персидские войны Карта Халкидики Дата … Википедия

Осада Олинфа (480 до н. э.) — Греко персидские войны … Википедия

1480 год — Годы 1476 · 1477 · 1478 · 1479 1480 1481 · 1482 · 1483 · 1484 Десятилетия 1460 е · 1470 е 1480 е 1490 е · … Википедия

482 год — Годы 478 · 479 · 480 · 481 482 483 · 484 · 485 · 486 Десятилетия 460 е · 470 е 480 е 490 е · 500 е … Википедия

476 год — Годы 472 · 473 · 474 · 475 476 477 · 478 · 479 · 480 Десятилетия 450 е · 460 е 470 е 480 е · … Википедия

488 год — Годы 484 · 485 · 486 · 487 488 489 · 490 · 491 · 492 Десятилетия 460 е · 470 е 480 е 490 е · … Википедия

481 год до н. э. — Годы 485 до н. э. · 484 до н. э. · 483 до н. э. · 482 до н. э. 481 до н. э. 480 до н. э. · 479 до н. э. · 478 до н. э. · 477 до н. э. Десятилетия 500 е… … Википедия

481 год — Годы 477 · 478 · 479 · 480 481 482 · 483 · 484 · 485 Десятилетия 460 е · 470 е 480 е 490 е · 500 е … Википедия

Источник

Этот день в истории: 480 г. до н. э. — битва при Саламине

28 сентября 480 года до н. э. у побережья острова Саламин в Сароническом заливе Эгейского моря неподалёку от Афин в ходе очередной греко-персидской войны произошло морское сражение между греческим и персидским флотами. Победа греков спасла Элладу от персидского порабощения.

Греко-персидскими войнами (500—449 годы до н. э.) называют серию военных конфликтов между Ахеменидской Персией и греческими городами-государствами, отстаивавшими свою независимость. Греко-персидские войны иногда также называют Персидскими войнами. Под этим выражением обычно подразумевают походы персов на Балканский полуостров в 490 году до н. э. и в 480—479 годах до н. э.

Для понимания обстановки, которая сложилась к моменту битвы при Саламине, следует учесть, что в указанный период персидская военная экспансия на Балканском полуострове уже почти увенчалась успехом. Во всяком случае так считали в окружении царя Ксеркса.

Стоит признать, что у персов для этого имелись все основания — накануне их войско заняло и разрушило Афины. Жители города были предварительно эвакуированы на ближайший остров Саламин. Казалось, для победы персам осталось предпринять лишь последнее незначительное усилие — уничтожить союзный греческий флот, который оказался сосредоточен в узких проливах между островом и материком.

Задача не представлялась сложной — персидский флот как по количеству, так и по качеству подготовки экипажей превосходил флот эллинов. Согласно разным источникам, во всем греческом объединенном флоте насчитывалось от 300 до 400 судов, из которых примерно половина принадлежала Афинам, а остальные — другим греческим городам-государствам (Коринф, Эгина, Мегар, Халкида, Спарта и т. д.).

Что же касается флота персов, то хорошо известна его численность на момент начала вторжения. Разные греческие источники указывают примерно одинаковую цифру — около 1 200 триер (крупное боевое судно с тремя этажами гребцов). Суммируя все дошедшие до нас сведения о потерях персидского флота в ходе похода, историки пришли к выводу, что к началу Саламинского сражения в распоряжении Ксеркса имелось 600−800 кораблей.

Таким образом, морские силы греков вдвое уступали противнику по численности и, кроме того, персидские суда были крупнее, а их экипажи более многочисленны. Учитывая еще и то, что в греческом флоте не имелось единого командования и согласованного общего плана действий, победа персов выглядела практически неизбежной.

Ситуация усугублялась тем, что в этот момент среди эллинов возникли серьёзные разногласия. Большинство военачальников предлагало покинуть Саламин и направить все силы на защиту Коринфского перешейка. Против этого выступил афинский стратег Фемистокл, который вполне логично указывал на то, что шанс на победу греки имеют только в том случае, если бой с превосходящими силами противника будет происходить в условиях узких проливов.

Однако коринфяне, эгинцы и мегарцы отказывались его слушать. Видя невозможность повлиять на их решение, Фемистокл решился на хитрость. Он послал к персам «перебежчика», который сообщил Ксерксу, что греки собираются бежать и что если царь хочет уничтожить греческий флот, то ему следует немедленно начать сражение.

Уловка удалась — утром 28 сентября 480 г. до н. э. персидский флот, стоявший за островом Пситталея, снялся с якорей и начал наступление в сторону греческих судов. Сражение стало неизбежным, и после краткой речи Фемистокла флот эллинов вышел в море навстречу судьбе.

Как показали дальнейшие события, расчеты Фемистокла оказались гениально верны. Войдя в проливы между материком и Саламином, персы совершили решающую стратегическую ошибку, лишив себя всех имеющихся преимуществ.

Видя, как персидский строй нарушился, эллины начали притворно отступать до тех пор, пока корабли противника окончательно не сбились в кучу в узких проливах. После этого по команде Фемистокла греческие корабли развернулись и атаковали врага. Дальнейший ход битвы источники передают весьма схематично — в начавшейся неразберихе было трудно что-то понять.

Вскоре победа греков стала очевидной — лишенные всякого маневра персидские корабли по очереди уничтожались эллинскими судами. Часть персидского флота обратилась в бегство. В этот момент эгинцы, которые в начале битвы не пошли за Фемистоклом, присоединились к сражению. Заняв выход из Саронического залива, они принялись добивать бегущих.

В итоге персы потерпели сокрушительное поражение. В ходе битвы погиб брат Ксеркса Ариабигн, общие потери составили, по разным оценкам, от 200 до 300 кораблей. После сражения Ксеркс решил прекратить балканский поход и срочно вернулся в Персию — весть о военном поражении могла вызвать восстания в самой державе Ахеменидов.

Битва при Саламине стала переломным событием Греко-персидских войн. С бегством Ксеркса и части персидского войска с территории Греции была предотвращена непосредственная угроза завоевания Эллады.

Разгром персидского флота позволил грекам начать освобождение населенных эллинами островов Эгейского моря и полисов на западном побережье Малой Азии. Созданный Фемистоклом мощный флот позволил Афинам сформировать Делосский союз, доминирующее положение в котором на полвека определило их возрастающее влияние и богатство вплоть до начала Пелопоннесской войны в 431 г. до н. э.

Источник

Фермопилы. 480 год до нашей эры. Год когда убили тех, кто остался жить навсегда.

Поле боя

Ксеркс пришел в Грецию наказывать. Но ему надо было пройти в узком месте, которое называлось Фермопилы.

А где узко, там спартанцы. Местность довольно изрезанная. И часто посещаемая. Фактически вы неминуемо должны пройти через это место, если идете в Грецию из Азии пешком. Даже сейчас там проходит шоссе, благо море заметно отступило. Так что греки из фокидского союза, на случай визитов незваных гостей, построили в самом узком месте прохода стену.

Про стену никаких внятных данных у меня нет. Это могла оказаться и земляная насыпь, и вполне приличная стена метров пять высотой. Стену упоминают источники, но им верить без археологического дублирования, я не склонен.

Силы сторон

300 спартанцев

Триста спартанских гоплитов, 1000 тегейцев и мантинейцев (по 500 тех и других), 120 человек из Орхомена в Аркадии и 1000 — из остальной Аркадии, 400 из Коринфа, 200 — из Флиунта и 80 — из Микен ожидали встречи с персидскими полчищами, а с ними 700 феспийцев и 400 фиванцев, прибывших из Беотии. В эллинском войске не было отрядов из пелопоннесских государств: Мессении, Элиды, Ахеи и Арголиды.

Фивы, это неоднократно подчеркивается в источниках, являются наполовину заложниками. Я напомню, фиванцы считались родственниками финикийцев, и тяготели к персам.

Поэтому Спарта настаивала на их присутствии, и держала под пристальным наблюдением.

Также, в течении пары недель, должны были подойти подкрепление из других полисных союзов, и основные силы Спарты.

Азиатские несметные полчища

Геродот, 7.60:
Сколь велика была численность полчищ каждого народа, я точно сказать не могу, потому что об этом никто не сообщает. Общее же количество сухопутного войска составляло 1 700 000 человек (Ксенофонт кстати 5,7 млн. насчитал. И это он еще про бронированных бешеных носорогов забыл!). А подсчет производился следующим образом: согнали в одно место 10 000 человек и, поставив как можно плотнее друг к другу, обвели вокруг чертой. Обведя чертой, отпустили эти 10000 воинов и по кругу построили ограду высотой человеку до пупа. После этого стали загонять в огороженное место другие десятки тысяч людей, пока таким образом не подсчитали всех. Затем воинов распределяли по племенам.

В википедии написано “современные историки предполагают численность армии вторжения в 200 000 человек”.

Современные Наполеоновским Войнам может быть? Тогда люди без затей натягивали современные им возможности на древность.

Состав армии вторжения неясен. Источники говорят о 10 000 “бессмертных”, 2 000 гвардии царя, и неизвестное количество “простых” персидских воинов. И еще племена всякие, с весьма подробным, и одновременно путанным описанием. Впрочем, современные художники стараются как могут, и рисуют по источникам картинки:

Ход боя

Судя по всему персы умело подгадали время, и в Греции действительно был местный карнавал. Который, впрочем, длился иногда месяцами, так что могло и повезти. Фермопилы оседлали только несколько регулярных элитных отрядов, и полные ополчение ближних, не самых крупных, полисов.

Сама местность не предполагает сосредоточение крупных сил, так что греки вполне справедливо рассчитывали на долгую осаду.

Персы должны были иметь богатый опыт штурма укреплений, в той же ионии греческие города часто захватывались в течении одного дня. Косвенно это подтверждает то, что по источникам, греки дрались перед стеной. Как по мне, так очень похоже на вылазки, чтобы разрушить или отбить штурмовые приспособления.

Но такие мероприятия всегда в высшей степени опасны, и требуют отчаянного мужества, умения и в немалой степени удачи. Особенно в условиях явного превосходства врага.

Тем не менее греки успешно оборонялись, пока одному из персидских отрядов не удалось обойти укрепления через горные тропы, сбив греческое боевое охранение.

Было принято решение оставить сильный арьергард, который должен был выиграть время. Добровольцами вызвались контингенты городов Спарты и Феспии. Так же в арьергард были включены гоплиты из Фив, из-за выказаных ранее симпатий к персам.

Фиванцы немедленно сдались, как только появилась такая возможность, тем самым подтвердив опасения в их надежности.

Остальной арьергард погиб полностью, однако сумел выиграть достаточно времени чтобы основные силы греков смогли отступить.

Персам слово не давали.

Последствия в культуре.

Уж простите меня за сухоть изложения. Просто эта конкретная битва настолько мифологизированная, что попросту невозможно говорить о ней в другом тоне, если ты хочешь оставаться в границах фактов.

Я не пытаюсь преуменьшить подвиг спартанцев и фессалийцев, и остальных греков тоже. Боюсь, что если бы там было четыре тысячи меня, то персы бы дольше задержались, выкладывая мои тушки рядами, чем в процессе моего убиения.

Ну и вообще, неизвестно хватило бы мне духу три дня насмерть стоять, пусть и на стене. Все мы решительные герои, с высокими моральными планками, готовые к любым лишениям за свои убеждения, пока мизинчиком об угол не ударимся.

Поэтому так важно, когда есть примеры подобного мужества.

Проблема в том, что сразу после этого все посыпалось.

Милосердие и расположении владыки часто очень дорого для его врагов, и совсем ничего не стоит для него самого. Странно что многие государственные деятели так скупы в таких делах.

Однако оставил не разрешенными ряд серьезных политических проблем. Помимо Афин, в Греции существовали и другие крупные центры силы. И очень быстро стало ясно, что окно возможностей под пятой персидской бюрократии резко сузится.

В Греции остался Мардоний с экспедиционным корпусом. Тот самый, который за 12 лет до этого отличился, героически перерезав собственноручно полмиллиона почти таких же греков на Балканах. Так, по крайней мере, он сам всем рассказывал. Конечно все понимали что он слегка преувеличивал, но тем не менее полководец объективно был заслуженный и опытный.

Многие полисы поддерживали персов, поскольку при переделе им светило потеснить прежних хозяев, и откусить то, что давно хотелось.

Сколотить против них союз безполюсные афиняне не могли, и символом свободной Греции автоматически стал второй самый сильный полюс Греции. Спарта.

Вот только репутация у спартанцев была сомнительная. И не только потому что они в геноцид баловались — там половина полюсов не без греха.

Спартанцы в V-м веке не казались грекам такими же крутыми, какими кажутся сейчас нам. И до сих пор, спартанцы лишь раз поучаствовали в битве с захватчиками, да и то ограниченным контингентом.

Который весь погиб.

Погиб, конечно, как герои… Минуточку. А ведь с этим можно работать!

По видимому некоторая почва уже была. Не простившие разрушения Милета, зверств в отношении других своих городов (своих зверств по отношению к городам на территории материковой Азии, да и просто по отношению к соседям, греки снисходительно не замечают) греки уже давно имели образ врага. Греки явно считали себя лучше персов, и в принципе относились к ним скорее со страхом, чем уважением.

Но Макиавелли был мудрым человеком, и читал античные труды. Так что я думаю, что и через две тысячи лет он мог бы в нужном месте, для нужных людей, повторить античную мудрость, пришедшую из глубины бронзовых темных веков.

Люди убивают то, чего боятся. Но только если осмелятся.

Афинянам нужен был символ, вокруг которого могли бы сплотиться все силы, способные драться против персов. И те, которые еще сомневались, и те кто не осмеливался. И те, кто напротив, был готов биться, но не видел для себя будущего в союзе с жадными и агрессивными Афинами и Спартой.

Но что одинаково близко Аргосу, чья ненависть к Спарте легендарна, и той же Спарте? И сотням других полисов? Что не станет предметом споров, зависти, злорадства?

Какое знамя поднять против варваров?

И тогда и родилась Эллада.

Теперь не было пелопоннеса или аттики, теперь и афиняне, и спартанцы жили в Элладе. Больше они не были ахейцами и дорийцами, они стали эллинами.

Подобные идеи витали в воздухе уже давно, так что сам по себе призыв к единению был не то что вторичен… Скорее бессмысленен.

Люди любят делить вещи на те, что полезны и нужны прямо сейчас, и те, что хоть и полезны и нужны, но слишком далеко.

Флаг эллады был слишком далеко, слишком сильные ветры его трепали, а хмурый горизонт будущего обещал шторм, который унесет его в бездну веков.

И тогда его древко обняли руки мертвых героев.

Если вы живете в современном мире, то вы неизбежно несете на себе отголоски той древней битвы. Это могут быть весьма явные проявления, вроде названия ресторана “Молон лабе”.

Но есть и куда более тонкое влияние.

А когда Леонид выходил со своим отрядом из Спарты, опять же по легенде, его пытались остановить, и советовали взять с собой хоть тысячу человек, на что Леонид ответил:

“Слишком мало, чтобы победить. Слишком много, чтобы умереть”.

Я не случайно завел речь об Илиаде в первых главах, как о поведенческой модели.

Похож на викинга, если честно.

Как пример того недоумения происходящего в голове у древних греков, могу привести вам простой и понятный (для греков, а ни для нас)) случай:

Спартанец Офриад, в 546 после боя с Аргосцами, чувствует что имеет неиллюзорные шансы помереть от ран. И убивает себя, чтобы фраг не достался Аргосу.

Вот вы бы так сделали?

Греки сильно иначе представляли себе войну. Ну что я тут пытаюсь неуклюже и непонятно объяснить, давайте позовем авторитета.

Аристотель например. Он то точно фигни не скажет:

«Вой­на, — гово­рил он, — явля­ет­ся в неко­то­ром отно­ше­нии есте­ствен­ным сред­ст­вом при­об­ре­те­ния, так как она заклю­ча­ет в себе поня­тие охоты; ее необ­хо­ди­мо вести про­тив диких живот­ных и людей, кото­рые, будучи рож­де­ны для пови­но­ве­ния, отка­зы­ва­ют­ся под­чи­нять­ся. »

Это сейчас морской пехотинец США в принципе не очевидным ответ на вопрос, зачем он сражается в Кувейте или Ираке. За свою страну разумеется. Ему и в голову не придет выяснять какую долю с торговли нефтью он будет получать по завершении кампании. А вот Афиняне да, получали долю с серебрянных рудников, куда шли захваченные рабы. И американский гражданин, в отличии от афинского, уж точно не будет требовать для себя землю (со скважиной, все же зерно сейчас не так актуально). Хотя даже для средневековых воинов это было бы самоочевидно. Нет, он “американец” (даже если мексиканец или африканец), и сражается за свою страну. Он конечно предполагает, что государство в случае чего позаботится о нем, или его семье, но он тут не для этого.

Фактически это модель поведения Леонида.

Сам рассказ о нашествии Ксеркса построен как невероятно мощное художественное произведение, с кучей драматических ходов, и яркими персонажами.

С одной стороны постоянно подчеркивается моральное превосходство греков, которые бьются за свою свободу (весьма условное понятие, учитывая их общественное устройство) над рабами-персами, которых гонят в бой бичами.

Однако греки живые и яркие, они не просто картонные ростовые фигуры героев. Например, перед битвой у о. Саламина (это морское сражение, я не буду его касаться, я в этом шарю даже хуже чем в античных битвах)) афиняне морально ломаются. Раз Афины разрушены, они решаются увести флот, и уплыть на нем в колонии, переселиться. И тогда Фемистокл (тоже очень яркий персонаж со сложной и запутанной сюжетной линией) посылает своего раба в лагерь персов. Раб передает послание, из которого можно сделать вывод что Фемистокл пытается перебежать на сторону персов-победителей, и предупреждает, что афиняне хотят бежать, и увести флот.

Тогда персы нападают на греческий флот, ожидая легкой победы, а греки вынуждены вступить в бой.

И конечно побеждают, ведь греки бьются за это море, за это солнце, за каждой травинки колосок. И за свободу.

Вокруг Ксеркса, как в хорошей книге, есть яркие персонажи, которые подчеркивают происходяещее, делают его выпуклым и объемным. Артемисия, которая постоянно дает Ксерксу правильные советы, но её из-за надменности не слушают. Зато, когда она проявляет героизм при Саламине, Ксеркс кричит:

“В моем войске слишком мало храбрых мужчин. Да и те женщины!”.

А еще рядом с Ксерксом трется опальный царь Спарты, Демарат, который в особенно нужных местах толкает Ксерксу речь про спартанцев, эллинов, и постоянно рассказывает какие они крутые.

Ксероксу остается только впечатляться крутостью греков.

И она абсолютно прекрасна.

Но мы тут не об литературных приемах разговариваем, так что простите, но углубляться не будем.

Греки, во главе с Афинянами и Спартой, всего за год смогли собрать и замотивировать армию. Персидский экспедиционный корпус с местными коллаборационистами выдвинулись для подавления восстания.

Армии встретились в битве при Платеях.

И эта битва, к счастью, не настолько мифологизированна, но при этом очень интересна.
Но о ней в следующей главе.

Источник

Фермопилы. 480 год до нашей эры. Год когда убили тех, кто остался жить навсегда

Ксеркс пришел в грецию наказывать. Но ему надо было пройти в узком месте, которое называлось Фермопилы.

Внимание, будет 8 картинок.

А где узко, там спартанцы. Местность довольно изрезанная. И часто посещаемая. Фактически вы неминуемо должны пройти через это место, если идете в Грецию из Азии пешком. Даже сейчас там проходит шоссе, благо море заметно отступило. Так что греки из фокидского союза, на случай визитов незваных гостей, построили в самом узком месте прохода стену.

Про стену никаких внятных данных у меня нет. Это могла оказаться и земляная насыпь, и вполне приличная стена метров пять высотой. Стену упоминают источники, но им верить без археологического дублирования, я не склонен.

Триста спартанских гоплитов, 1000 тегейцев и мантинейцев (по 500 тех и других), 120 человек из Орхомена в Аркадии и 1000 — из остальной Аркадии, 400 из Коринфа, 200 — из Флиунта и 80 — из Микен ожидали встречи с персидскими полчищами, а с ними 700 феспийцев и 400 фиванцев, прибывших из Беотии. В эллинском войске не было отрядов из пелопоннесских государств: Мессении, Элиды, Ахеи и Арголиды.

Фивы, это неоднократно подчеркивается в источниках, являются наполовину заложниками. Я напомню, фиванцы считались родственниками финикийцев, и тяготели к персам.

Поэтому Спарта настаивала на их присутствии, и держала под контролем.

Также, в течении пары недель, должны были подойти подкрепление из других полисных союзов, и основные силы Спарты.

Азиатские несметные полчища

Геродот, 7.60:
Сколь велика была численность полчищ каждого народа, я точно сказать не могу, потому что об этом никто не сообщает. Общее же количество сухопутного войска составляло 1 700 000 человек (Ксенофонт кстати 5,7 млн. насчитал. И это он еще про бронированных бешеных носорогов забыл!). А подсчет производился следующим образом: согнали в одно место 10 000 человек и, поставив как можно плотнее друг к другу, обвели вокруг чертой. Обведя чертой, отпустили эти 10000 воинов и по кругу построили ограду высотой человеку до пупа. После этого стали загонять в огороженное место другие десятки тысяч людей, пока таким образом не подсчитали всех. Затем воинов распределяли по племенам.

В википедии написано “современные историки предполагают численность армии вторжения в 200 000 человек”.

Современные наполеоновским войнам может быть? Тогда люди без затей натягивали современные им возможности на древность.

Состав армии вторжения абсолютно неясен. Источники говорят о 10 000 “бессмертных”, 2 000 гвардии царя, и неизвестное количество “простых” персидских воинов. И еще племена всякие, с весьма подробным, и одновременно путанным описанием. Впрочем современные художники стараются как могут, и рисуют по источникам картинки:

Армия шла по самому берегу.
На одном уровне с ней тащился флот. С запасами.

Пол не пол, а четверть миллиона могло быть.
Но скорее всего тыщ 50-70.

Вполне сдержанно изложена тема, хоть и стотыщ раз уже разобранная.
Про последствия этой битвы, как здесь уже упомянуто: Ксенофонт в Анабасисе Кира описывал события через 80 лет. Кроме того, что у греков был сводный отряд, лакедемоняне по ходу дела имели обоснованный авторитет во всех военных и политических делах.

Судя по всему персы умело подгадали время, и в Греции действительно был местный карнавал. Который, впрочем, длился иногда месяцами, так что могло и повезти. Фермопилы оседлали только несколько регулярных элитных отрядов, и полные ополчение ближних, не самых крупных, полисов.

Сама местность не предполагает сосредоточение крупных сил, так что греки вполне справедливо рассчитывали на долгую осаду.

Персы должны были иметь богатый опыт штурма укреплений, в той же ионии греческие города часто захватывались в течении одного дня. Косвенно это подтверждает то, что по источникам, греки дрались перед стеной. Как по мне, так очень похоже на вылазки, чтобы разрушить или отбить штурмовые приспособления.

Но такие мероприятия всегда в высшей степени опасны, и требуют отчаянного мужества, умения и в немалой степени удачи. Особенно в условиях явного превосходства врага.

Тем не менее греки успешно оборонялись, пока одному из персидских отрядов не удалось обойти укрепления через горные тропы, сбив греческое боевое охранение.

Было принято решение оставить сильный арьергард, который должен был выиграть время. Добровольцами вызвались контингенты городов Спарты и Феспии. Так же в арьергард были включены гоплиты из Фив, из-за выказаных ранее симпатий к персам.

Фиванцы немедленно сдались, как только появилась такая возможность, тем самым подтвердив опасения в их надежности.

Остальной арьергард погиб полностью, однако сумел выиграть достаточно времени чтобы основные силы греков смогли отступить.

Персам слово не давали.

Последствия в культуре.
Уж простите меня за сухоть изложения. Просто эта конкретная битва настолько мифологизированная, что попросту невозможно говорить о ней в другом тоне, если ты хочешь оставаться в границах фактов.

Я не пытаюсь преуменьшить подвиг спартанцев и фессалийцев особенно, и остальных греков тоже. Боюсь, что если бы там было четыре тысячи меня, то персы бы дольше задержались, выкладывая мои тушки рядами, чем в процессе моего убиения.

Ну и вообще, неизвестно хватило бы мне духу три дня насмерть стоять, пусть и на стене. Все мы решительные герои, с высокими моральными планками, готовые к любым лишениям за свои убеждения, пока мизинчиком об стол не ударимся.

Поэтому так важно, когда есть примеры подобного мужества.

Проблема в том, что сразу после этого все посыпалось.

Милосердие и расположении владыки часто очень дорого для его врагов, и совсем ничего не стоит для него самого. Странно что многие государственные деятели так скупы в таких делах.

Однако были и ряд серьезных политических проблем. Помимо Афин, в Греции существовали и другие крупные центры силы. И очень быстро стало ясно, что окно возможностей под пятой персидской бюрократии резко сузится.

В Греции остался Мардоний с экспедиционным корпусом. Тот самый, который за 12 лет до этого отличился героически перерезав собственноручно полмиллиона почти таких же греков на балканах. Так, по крайней мере, он сам всем рассказывал. Конечно все понимали что он слегка преувеличивал, но тем не менее полководец объективно был заслуженный и опытный.

Многие полисы поддерживали персов, поскольку при переделе им светило потеснить прежних хозяев, и откусить то, что давно хотелось.

Сколотить против них союз безполюсные афиняне не могли, и символом свободной греции автоматически стал второй самый сильный полюс греции. Спарта.

Вот только репутация у спартанцев была очевидно сомнительная. К тому же, до сих пор они лишь раз поучаствовали в битве с захватчиками, да и то ограниченным контингентом.

Который весь погиб.

Погиб, конечно, как герои… Минуточку. А ведь с этим можно работать!

По видимому некоторая почва уже была. Не простившие разрушения Милета, зверств в отношении других своих городов (своих зверств по отношению к городам на территории материковой азии, да и просто по отношению к соседям, греки снисходительно не замечают) греки уже давно имели образ врага. Греки явно считали себя лучше персов, и в принципе относились к ним скорее со страхом, чем уважением.

Но Макиавелли был мудрым человеком, и читал античные труды. Так что я думаю, что и через две тысячи лет он мог бы в нужном месте, для нужных людей, повторить античную мудрость, пришедшую из глубины бронзовых темных веков.

Люди убивают то, чего боятся. Но, только если осмелятся.

и Ксерокс ))))
а по существу, никаких греций не было, была Эллада, а вокруг Ойкумена

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Афинянам нужен был символ вокруг которого могли бы сплотиться все силы, способные драться против персов. И те, которые еще сомневались, и те кто не осмеливался. И те кто напротив, был готов биться, но не видел для себя будущего в союзе с жадными и агрессивными Афинами и Спартой.

Но что одинаково близко Аргосу, чья ненависть к спарте легендарна, и Спарте? И сотням других полисов? Что не станет предметом споров, зависти, злорадства?

Какое знамя поднять против варваров?

И тогда и родилась Эллада.

Теперь не было пелопоннеса или аттики, теперь и афиняне, и спартанцы жили в Элладе. Больше они не были ахейцами и дорийцами, они стали эллинами.

Подобные идеи витали в воздухе уже давно, так что сам по себе призыв к единению был не то что вторичен… Скорее бессмысленен.

Люди любят делить вещи на те, что полезны и нужны прямо сейчас, и те, что хоть и полезны и нужны, но слишком далеко.

Флаг эллады был слишком далеко, слишком сильные ветры его трепали, а хмурый горизонт будущего обещал шторм, который унесет его в бездну веков.

И тогда его древко обняли руки мертвых героев.

Если вы живете в современном мире, то вы неизбежно несете на себе отголоски той древней битвы. Это могут быть весьма явные проявления, вроде названия ресторана “Молон лабе”.

А когда Леонид выходил со своим отрядом из Спарты, опять же по легенде, его пытались остановить, и советовали взять с собой хоть тысячу человек, на что Леонид ответил:

“Слишком мало, чтобы победить. Слишком много, чтобы умереть”.

Я не случайно завел речь об Илиаде в первых главах, как о поведенческой модели.

Похож на викинга, если честно.

Как пример того недоумения происходящего в голове у древних греков,могу привести такой случай:

Спартанец Офриад, в 546 после боя с Аргосцами, чувствует что имеет неиллюзорные шансы помереть от ран. И убивает себя, чтобы фраг не достался Аргосу.

Вот вы бы так сделали?

Греки сильно иначе представляли себе войну. Ну что я тут пытаюсь неуклюже и непонятно объяснить, давайте позовем авторитета.

Аристотель например. Он то точно фигни не скажет:

«Вой­на, — гово­рил он, — явля­ет­ся в неко­то­ром отно­ше­нии есте­ствен­ным сред­ст­вом при­об­ре­те­ния, так как она заклю­ча­ет в себе поня­тие охоты; ее необ­хо­ди­мо вести про­тив диких живот­ных и людей, кото­рые, будучи рож­де­ны для пови­но­ве­ния, отка­зы­ва­ют­ся под­чи­нять­ся. »

Это сейчас морской пехотинец США в принципе считает нелепым вопрос, зачем он сражается в Кувейте или Ираке. За свою страну, разумеется. Ему и в голову не придет выяснять, какую долю с торговли нефтью он будет получать по завершении кампании. А вот Афиняне да, получали долю с серебряных рудников, куда шли захваченные рабы. И американский гражданин, в отличии от афинского, уж точно не будет требовать для себя землю (со скважиной, все же зерно сейчас не так актуально). Хотя даже для средневековых воинов это было бы самоочевидно. Нет, он “американец” (даже если мексиканец или африканец), и сражается за свою страну. Он конечно предполагает, что государство в случае чего позаботится о нем, или его семье, но он тут не для этого.

Фактически это модель поведения Леонида.

Сам рассказ о нашествии Ксеркса построен как невероятно мощное художественное произведение, с кучей драматических ходов, и яркими персонажами.

С одной стороны постоянно подчеркивается моральное превосходство греков, которые бьются за свою свободу (весьма условное понятие, учитывая их общественное устройство) над рабами-персами, которых гонят в бой бичами.

Однако греки живые и яркие, они не просто картонные ростовые фигуры героев. Например, перед битвой у о. Саламина (это морское сражение, я не буду его касаться, я в этом шарю даже хуже чем в античных битвах)) афиняне морально ломаются. Раз Афины разрушены, они решаются увести флот, и уплыть на нем в колонии, переселиться. И тогда Фемистокл (тоже очень яркий персонаж со сложной и запутанной сюжетной линией) посылает своего раба в лагерь персов. Он передает послание, из которого можно сделать вывод, что Фемистокл пытается перебежать на сторону персов-победителей, и предупреждает что греки сломлены, и хотят бежать всем флотом.

Тогда персы нападают на греческий флот, ожидая легкой победы, а греки вынуждены вступить в бой.

И конечно побеждают, ведь греки бьются за это море, за это солнце, за каждой травинки колосок. И за свободу.

Вокруг Ксеркса, как в хорошей книге, есть яркие персонажи которые подчеркивают происходящее, делают его выпуклым и объемным. Артемисия, которая постоянно дает Ксерксу правильные советы, но её из-за надменности не слушают. Зато, когда она проявляет героизм при Саламине, Ксеркс кричит:

“В моем войске слишком мало храбрых мужчин. Да и те женщины!”.

А еще рядом с Ксерксом трется опальный царь Спарты, Демарат, который в особенно нужных местах толкает Ксерксу речь про спартанцев, эллинов, и постоянно рассказывает какие они крутые.

Ксероксу остается только впечатляться крутостью греков.

Источник