Как врачи зарабатывают на коронавирусе
Как зарабатывают на коронавирусе
Ну вот кем надо быть, чтобы прямо сейчас наживаться на коронавирусе? Вернее даже так: кем надо быть, чтобы громко заявлять: МЫ НЕ ПОЗВОЛИМ НАЖИВАТЬСЯ НА ПАНИКЕ И АЖИОТАЖЕ, а самому тихонечко наживаться на панике и ажиотаже. 
Отвечаю: надо быть единороссом и чиновником мэрии Москвы.
Читали, наверное, недавно в новостях гордое сообщение от мэрии : мы закупили масок на 200 миллионов рублей. Теперь их хватит всем!
Особенно, если добьются успеха враждебные иностранные силы, которые хотят посеять в России панику на тему возможной эпидемии.
Это то, что нам рассказывают по телевизору. А про реальную жизнь нам расскажет мэр города Москвы Сергей Семенович Собянин. То, что для простых людей эпидемия, для члена Единой России — возможность подзаработать.
Центральный НИИ туберкулеза закупал точно такие же маски по 3 рубля 70 копеек двумя неделями раньше.
У талантливых собянинских чиновников, наверное, вышло еще дешевле. Там же огромный опт — 2500 упаковок по 50 штук, то есть 125 000 одних только детских масок «Берегиня». 
За что отдельно хочется сказать спасибо мэрии, и Путину, и Единой России, так это за то, что обычные люди смогут сэкономить.
То есть мы сэкономим!
А теперь только цифры, посмотрев на которые, вы поймете, какие же отвратительные жулики сидят у нас во власти.
Эти маски, которые продаются в розницу по 207 рублей за упаковку, собянинский Центр лекарственного обеспечения закупает оптом у этого же поставщика ООО «КИТ» по 472 рубля. Об этом прямо указано в документах госзакупки.
Купили крупным оптом в два раза дороже, чем этот же поставщик продает в розницу.
Причем купили без конкурса у единственного поставщика, потому что «чрезвычайная ситуация».
Дальше закупленный товар отгружают в государственные социальные аптеки ( «Аптеки столицы» ). Мы не поленились и пошли туда, чтобы купить несколько этих масок. Целыми упаковками просто не продают. Продавщица смазывает руки раствором и отсчитывает нам одну маску уже за 12 рублей за штуку. Упаковка (если бы ее можно было купить) обошлась бы покупателю в 600 рублей.
И так со всеми масками. Это мы в пример привели детские, но и все остальные закуплены точно так же.
Например, стандартная трехслойная медицинская маска бренда «Rutex». Три недели назад (уже коронавирус, уже дефицит ) тот же Центральный НИИ туберкулеза закупает их по 1,34 рубля. Собянин умудрился же без конкурса чрезвычайно закупить по цене 7 рублей 15 копеек за штучку.
Вот так все 200 миллионов и потратили.
В связи со всем этим у меня есть вопрос и предложение.
Вопрос Путину и Собянину: у вас совесть-то есть?
Воры в чиновничьих креслах убивают нашу страну быстрее любого вируса.
Кто заработает на лечении россиян от коронавируса
Пандемия коронавируса привела к невиданному всплеску спроса на лекарства. И хотя вакцины от новой инфекции пока нет, производители лекарств с колес перестраиваются на выпуск препаратов, облегчающих течение заболевания. Попутно они увеличивают производство лекарств от гриппа и ОРВИ, на которые из-за пандемии тоже существенно вырос спрос. За неполные четыре месяца этого года государство вдвое – почти до 10 млрд руб. – увеличило закупки лекарств, помогающих бороться с новым заболеванием. Две трети контрактов – на 3,5 млрд и 3 млрд руб. соответственно – получили компании «Биотэк», основанная бывшим членом Совета Федерации Борисом Шпигелем, и «Р-фарм» Алексея Репика.
Чем лечат COVID-19
«Как считают врачи, в нынешних условиях вероятность того, что за обычной ОРВИ скрывается коронавирус, очень высока. Поэтому следует сразу же начинать адекватное лечение», – написал 18 апреля в своем блоге мэр Москвы Сергей Собянин.
Правда, пока не существует препарата для этиотропного, т. е. специфического, противовирусного лечения COVID-19, эффективность которого была бы доказана, говорит представитель Всемирной организации здравоохранения в России. Чтобы дать российским врачам хоть какие-то ориентиры в борьбе с новым вирусом, Минздрав с января публикует методические рекомендации для профилактики, диагностики и лечения коронавирусной инфекции. 8 апреля опубликована последняя, пятая версия. Их суть: не допустить у пациентов развития угрожающих жизни состояний: пневмонии, острого респираторного дистресс-синдрома (ОРДС), сепсиса.
Что рекомендует Минздрав
Основываясь на опыте других стран, Минздрав рекомендует к использованию препараты, оказывающие непосредственно противовирусное действие. Например, для лечения легких и среднетяжелых форм коронавирусной инфекции у людей моложе 60 лет – противомалярийные гидроксихлорохин, хлорихин и мефлохин, которые применяются также в лечении некоторых артритов и системной красной волчанки. Для лечения средних и тяжелых форм у людей старше 60 лет и с хроническими заболеваниями применяются две схемы: противомалярийные с антибиотиком азитромицин или ингибитор протеазы ВИЧ – лопинавир + ритонавир в комбинации с интерфероном. В самых тяжелых случаях добавляется иммуносупрессор тоцилизумаб.
Как правило же, пациенты с COVID-19 получают поддерживающую патогенетическую и симптоматическую терапию. В ее основе жаропонижающие (парацетамол), солевые растворы и противоотечные препараты при рините и фарингите, препараты для лечения бронхита (амброксол, сальбутамол), а также антибиотики на случай присоединения бактериальной инфекции (амоксициллин, цефтриаксон, ванкомицин и проч.), перечисляет Минздрав в документе.
Какие лекарства покупает государство
«Ведомости» проанализировали госзакупки по препаратам, рекомендованным Минздравом. В основе лечения – самые дорогие: они входят в список жизненно необходимых и важнейших лекарств (ЖНВЛП), и их стоимость регулируется государством. Например, стандартная доза тоцилизумаба для коронавирусного больного может стоить до 39 413,6 руб., согласно реестру лекарств. Упаковка лопинавира + ритонавира, которой хватает для двух пациентов, обходится в среднем около 6000 руб., говорит руководитель Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом Вадим Покровский. Предельная отпускная цена интерферонов не превышает 2000 руб. за упаковку, по данным отраслевого издания Vademecum.
С 1 января по 21 апреля 2020 г. таких лекарств было закуплено вдвое больше, чем годом ранее: сумма контрактов выросла с 4,92 млрд до 9,77 млрд руб. А их доля в общем объеме закупок увеличилась в 1,5 раза – с 2,1 до 3%.
Лекарства, упоминаемые в рекомендациях Минздрава, сегодня в основном производят заводы «Р-фарма» Алексея Репика и АФК «Система» Владимира Евтушенкова, компания «Биотэк», основанная бывшим членом Совета Федерации Борисом Шпигелем, и швейцарская Roche.
Больше всего в деньгах государственные структуры закупили лопинавира + ритонавира – на 3,36 млрд руб. с начала 2020 г. против 1,1 млрд за аналогичный период годом ранее. Львиную долю заказов выиграл «Р-фарм» Репика (3,06 млрд руб.), который производит в России это лекарство под торговой маркой «калетра» из сырья, поставляемого владельцем патента – американской AbbVie. Правда, в большей части контрактов – почти на 3 млрд руб. – указано, что лекарства необходимы для лечения СПИДа. Дело в том, что около 30% ВИЧ-инфицированных в России из числа тех, кто принимает терапию, употребляют именно калетру и ее аналог, каледовир, говорит Покровский.
Увеличились и закупки интерферонов (бета-1a и бета-1b) – c 2,3 млрд до 4,7 млрд руб. Основной поставщик – «Биотэк», на него пришлось 3,5 млрд руб., или 74%. Последнее время наблюдается рост заявок на интерферон бета-1b [из рекомендаций Минздрава], подтверждает представитель «Биотэка».
Также увеличились закупки основного противомалярийного препарата гидроксихлорохин (в 1,9 раза) и антибиотика азитромицин (в 4,6 раза). Закупки тоцилизумаба от швейцарской Roche в деньгах остались на уровне прошлого года и составили 712 млн руб. В России тоцилизумаб только фасуется – на предприятии «Фармстандарт – УфаВИТА» в Башкирии. Представитель Roche не раскрыл, сколько закуплено или планируется к закупкам тоцилизумаба для лечения коронавирусных больных. Он лишь отметил, что в начале апреля российский Минздрав запросил информацию о доступных остатках препарата в России, а также планируемых сроках и объемах поставок до конца 2020 г.
Спрос вырос и на препараты, упоминаемые Минздравом для лечения симптомов, связанных с новым заболеванием. В начале апреля регионы резко увеличили запросы на инфузионные растворы линезолида, парацетамола, левофлоксацина, моксифлоксацина, рассказывает руководитель ГК Alium (входит в АФК «Система») Андрей Белашов, по некоторым из них рост закупок сопоставим с годовым оборотом и до сих пор не прекращается. Рост спроса со стороны государства отмечает и Сергей Клыков, гендиректор «Фарм-центра», управляющего курганским «Синтезом» и ставропольским «Биокомом» (также входят в АФК «Система»). Именно эти две фармкомпании, по собственным данным, производят больше всего лекарств из рекомендаций Минздрава: 14 из примерно 40 наименований, включая противомалярийный гидроксихлорохин. «Биоком» выпускает этот препарат с 2017 г., но это всегда были небольшие объемы – до 4000 упаковок в год, которых хватало для удовлетворения потребностей госпитального рынка, говорит Клыков, теперь же только до конца апреля компания намерена сделать около 170 000 упаковок.
Также востребованы антибиотики, из-за это «Синтез» в апреле – мае перераспределил мощности именно в их пользу, отмечает он. В апреле курганский завод планирует произвести левофлоксацина на 30% больше, чем в апреле 2019 г., а в мае увеличит отгрузки и по отношению к апрелю 2020 г. Востребован и азитромицин: за 10 дней апреля продана двухмесячная норма этого лекарства; существенно выросли продажи ибупрофена, нестероидного противовоспалительного средства, указывает Клыков.
Представитель крупнейшего в России производителя лекарств в упаковках, «Фармстандарта» Виктора Харитонина, от комментариев отказался.
Не до прибыли
Правда, заработать на поставках лекарств для коронавирусных инфицированных у фармкомпаний вряд получится.
Из-за коронавируса отгрузки жаропонижающих, противовирусных, некоторых антибиотиков сильно выросли, но это все в массе недорогие препараты стоимостью 100–500 руб. за упаковку в рознице – больших денег на них не сделаешь, говорит сотрудник крупной фармкомпании.
Из-за эпидемии «Р-фарму» пришлось радикально увеличить производство калетры. Линия по выпуску этого лекарства работает круглосуточно в три смены, на пределе возможностей, рассказал Репик. Проблема в том, что весь дополнительный объем нужен экстренно. Чтобы обеспечить потребность в препарате, «Р-фарму» пришлось остановить производство других продуктов, у которых есть аналоги в России. Компания, по словам Репика, изучает возможности расширения производства этого лекарства: AbbVie обеспечила «Р-фарм» субстанцией в достаточном количестве для производства калетры до конца года. Представитель американской AbbVie на вопросы относительно производства калетры и сотрудничества с «Р-фармом» по существу не ответил.
Сложные периоды в жизни государства не рассматриваются «Биотэком» как возможность к обогащению, лаконичен представитель компании.
На заработки влияют и проблемы с поставками субстанций. Прежде мировая потребность в препаратах гидроксихлорохина была небольшой, но когда 16 стран мира включили его в протоколы лечения больных с COVID-19, Китай начал закупать субстанцию в госрезерв, а на экспорт поставлять преимущественно готовые лекарственные формы, объясняет Клыков. Как следствие, цена на субстанцию в марте – апреле 2020 г. выросла в 3–5 раз. По его словам, «Биокому» удалось зарезервировать сырье на май, но в целом ситуация с поставкой остается нестабильной. Поэтому, несмотря на увеличение производства гидроксихлорохина в 40 раз, «Биоком» заработает совсем немного, причем для этого компании в экстренном порядке пришлось договариваться о перерегистрации цены на него, иначе убытки исчислялись бы сотнями миллионов рублей, говорит Клыков.
Заказы на гидроксихлорохин от другого производителя, французской Sanofi, многократно превышают товарный запас в России, говорит директор по корпоративным связям Sanofi в Евразии Юрий Мочалин, компания уже удвоила мощности на восьми заводах по всему миру и планирует увеличить их еще в 4 раза к лету.
Субстанции успели купить не все
В этом году российский фармрынок поделился на два лагеря, рассказывает менеджер крупного фармпроизводителя. Одни успели еще в январе – феврале запастись китайскими субстанциями, другие – нет.
Около 70% российского фармацевтического рынка работает на китайских субстанциях – они самые дешевые, еще 20% – это индийское сырье, остальное завозится из Европы, преимущественно Франции, Германии и Испании, говорит Клыков из «Фарм-центра». У четырех заводов ГК Alium половина от общих поставок субстанций завозится из Китая, еще треть – из Индии, рассказывает Белашов.
«Синтез», по словам Клыкова, «стратегически» подошел к проблеме и начал делать запасы субстанций по ключевым позициям еще в феврале, когда Китай из-за карантина остановил 47 заводов, а только в Ухане расположены три завода, которые выпускают субстанции для ибупрофена, ацикловира и метронидазола. Еще в конце 2019 г. производители заметно нарастили ввоз как готовых лекарственных средств, так и фармацевтических субстанций, говорит гендиректор DSM Group Сергей Шуляк: они готовились не к масштабной пандемии, а всего лишь к введению маркировки, но таким образом обеспечили повышенные запасы для бесперебойной работы. В итоге поставки из Китая в I квартале 2020 г. выросли в тоннах на 30% год к году, отгрузки из Индии – на 19%, по данным аналитического агентства RNC Pharma, всего Россия импортировала активных фармакологических ингредиентов за этот период на 41,2 млрд руб. с учетом стоимости таможенной очистки и НДС.
«Самым сложным оказалось доставить сырье в Россию – Китай закрывался очень быстро, – рассказывает Клыков. – В основном субстанции везли фурами-рефрижераторами, но небольшую часть – не более 100 кг – для самых важных позиций, например преднизолон, все же пришлось доставлять самолетом». Созданных запасов, по его словам, должно хватить на 6–7 месяцев, но при повышенном спросе на отдельные позиции, конечно, придется докупать. Белашов уверяет, что Alium также успела закупиться сырьем еще до кризиса и критичных проблем с поставками не было. Успел закупиться и крупнейший отечественный производитель лекарств «Фармстандарт», говорит человек, знающий об этом от руководства компании.
Сложности с поставками субстанций у «Биосинтеза», принадлежащего индийской Sun Pharma, а также «Озона» и «Красфармы», рассказывает один из их партнеров и подтверждает сотрудник крупной фармкомпании. Представители «Биосинтеза» и «Озона» от комментариев отказались, в «Красфарме» на запрос не ответили.
С конца февраля, после окончания карантина в Китае, сложностей с поставками практически нет, говорит представитель «Акрихина». Но в связи с усиленными мерами безопасности затруднена логистика по России, указывает Клыков. Кроме того, цены на субстанции сильно выросли, в среднем – на 30% (не считая роста курса рубля), а на некоторые позиции цены выросли кратно, говорит Клыков. Согласно RNC Pharma средняя цена активных фармакологических ингредиентов в январе – марте достигла 12 300 руб./кг – это абсолютный исторический рекорд начиная с 2010 г.
Аншлаг в аптеках
Желая защититься от COVID-19, россияне сметают любые рекомендованные для профилактики и лечения вируса препараты и продукты, будь то имбирь или противомалярийное лекарство, говорит директор по развитию фармдистрибутора «Пульс» Сергей Еськин. Это подтверждает директор по электронной коммерции аптек АСНА Максим Ржезников.
Всплеск продаж случился в феврале – марте. Мартовская выручка сети «36,6» выросла на 20–30% год к году, рассказал гендиректор ее розничного подразделения Александр Кузин. В этом году рынок пережил несколько шоков: в феврале спекулянты перекупали маски и перчатки для продажи в Китай, в конце февраля – начале марта был сезон ОРВИ, в конце марта началась паника из-за коронавируса, роста курса и нехватки товаров по многим позициям, добавляет гендиректор eapteka.ru Антон Буздалин. Из-за эпидемии COVID-19 высоким спросом пользуются препараты против простудных заболеваний, говорит гендиректор фармдистрибутора ФК «Гранд капитал» Денис Ременяко.
Самыми востребованными стали противовирусные препараты, лекарства против ОРВИ, обезболивающие – они часто используются для снижения температуры, а также маски и перчатки, перечисляет Кузин. Население сметало и препараты, рекомендованные к лечению от коронавируса, добавляют Буздалин и Белашов из ГК Alium. Так, компания отгрузила в аптеки парацетамола втрое больше, чем в это же время год назад, антибиотика азитромицин – более чем вдвое, противовирусного римантадина – в 1,3 раза. Выручка «Синтеза» от розничных продаж в марте оказалась на 74% выше, чем год назад, говорит Клыков.
Кроме того, россияне продолжают брать пример с уже перешагнувших пик эпидемии китайцев и запасаются биологически активными добавками (БАДами), свидетельствуют данные DSM Group: в феврале 2020 г. агентство зафиксировало самый большой за последние пять лет рост аптечных продаж БАДов в деньгах – на 31,1% до 12 млрд руб., в упаковках – на 10,4% до 54,4 млн. Спрос на витамины (также относятся к БАДам) в марте – апреле вырос в 3–4 раза год к году, говорит гендиректор агрегатора аптек «Мегаптека.ру» Дмитрий Чирков. Рост продаж БАДов в марте к февралю составил 10% еженедельно, зафиксировал и крупнейший их производитель – компания «Эвалар». Но затем спрос начал падать. Самые популярные БАДы смели с полок еще в январе – феврале, поэтому говорить о росте их продаж в марте – апреле нельзя, товаров просто нет, сетует Буздалин.
Несмотря на нынешний ажиотажный спрос на лекарства и БАДы, в целом этот год станет очень тяжелым для аптек из-за режима самоизоляции и связанного с ним падения доходов россиян. «Нас ждет череда банкротств среди аптечных сетей, как следствие – финансовые проблемы у дистрибуторов, ограничение ассортимента и рост цен, чтобы спасти ухудшающуюся экономику компаний», – уверен Буздалин.
Лекарства не дорожают, но исчезают
В середине апреля рынок шел ниже прошлого года, поскольку кончились запасы у поставщиков, а производители и поставщики не в состоянии мгновенно удовлетворить ажиотажный спрос, говорит гендиректор «Катрена» Леонид Конобеев. При этом цены на лекарства сильно не вырастут – большая часть препаратов входит в список ЖНВЛП, их стоимость жестко регулируется государством, замечает Кузин. Правда, есть опасность, связанная с введением новой методики ценообразования на фармрынке, оговаривается он: если цены на препараты будут снижены еще сильнее, то при падении курса рубля закупочные цены на препараты могут превысить отпускные. Тогда возникнет дефицит отдельных лекарств, в производстве которых используются импортные составляющие, например фармсубстанции.
Крупнейшие российские фармкомпании, включая «Фармстандарт», «Озон», «Биосинтез» и «Дальхимфарм», уже сообщили Минпромторгу о возможном прекращении производства более 50 международных непатентованных наименований, входящих в перечень жизненно важных препаратов, писал «Коммерсантъ». Решение бизнеса связано с низкой максимально допустимой ценой таких лекарств и, как следствие, отрицательной рентабельностью их производства. Основной проблемой до конца года, по его мнению, станут трудности с поставкой сырья, поскольку спрос на одни и те же продукты возник одновременно во всем мире, полагает Конобеев.
У аптек сейчас сложный период, соглашается президент компании – производителя субстанций «Активный компонент» Александр Семенов. В марте они перевыполнили план по продажам: покупатели смели с полок все, что хотя бы отдаленно помогало от температуры и в борьбе с вирусом. Но сейчас у них снижение спроса на 30–35% по сравнению с апрелем 2019 г. – люди перестали ходить в аптеки.
Проблемы будут и у фармпроизводителей. Уже сейчас почти все иностранные производители фармсубстанций просят у своих партнеров «быстрые деньги»: предоплату, обеспеченный аккредитив или оплату по факту доставки. Безусловно, это требует от фармпроизводителей достаточно больших денежных средств, что сложно в нынешней ситуации.
Представители Минздрава и Минфина на запросы «Ведомостей» не ответили.
В подготовке материала участвовала Ольга Петрова
На COVID списывают любые болезни? Выгодно ли лечить коронавирус
Хотя считается, что пандемия уже пошла на спад, сводки о количестве вновь заболевших COVID-19 не очень обнадёживают. Только в Москве за последние сутки были выявлены 1842 случая инфицирования. Правда, увеличивается и число тех, кто выздоровел: в Москве из клиник после прохождения лечения выписаны сегодня 3385 человек.
Но всегда ли в статистику попадают те, кто действительно болен? К примеру, журналист издания «Коммерсант» на своей странице в Facebook поделился довольно странной историей о том, как ему якобы поставили диагноз COVID-19, а через сутки выяснилось, что симптомы, с которыми он попал на больничную койку, вызвало банальное отравление прошлогодними грибочками.
«Температура? Срочно на КТ»
Как описывает всю историю Колесников, началось всё с повышения температуры до 38,5 градуса. Врач (видимо, знакомая журналиста) посоветовала провести КТ-диагностику, поскольку такое повышение температуры может сигнализировать о неприятном – о том, что Колесников где-то подцепил коронавирус. Довольно быстро журналист прошёл и тесты, и КТ, несмотря на то что всё происходило в воскресенье.
Врач в приёмном покое сказал, что сто процентов – двусторонняя пневмония и что это оно. И что мутные стекла и т. д. И что поражение лёгких – до 25 процентов. Что надо срочно госпитализироваться,
После того как журналист оказался на больничной койке, врачи назначили «довольно агрессивную терапию». А на следующий день, в понедельник, пришли новые врачи, назначили разные анализы и стали внимательно изучать результаты КТ. Судя по всему, у медиков появились сомнения в поставленном диагнозе.
Медики считают, что наиболее точные данные о наличии коронавируса даёт компьютерная томография лёгких. Фото: Кирилл Зыков / АГН «Москва»
«Нельзя сказать наверняка, что это ковид – уж очень странная картина», – сказали они после консультаций, предложив журналисту подумать, чем ещё могла быть вызвана высокая температура.
В ковид-отделении он и его коллега Даша пробыли двое суток, после чего их отправили домой. Журналисту поставили диагноз «острый гастроэнтерит», выписали соответствующие препараты. После этого Андрей выдержал добровольный карантин, пропив курс рекомендованных врачами антибиотиков, и сейчас, по его словам, чувствует себя отлично.
Ковида нет, все тесты отрицательные. И правда, видимо, просто повезло. На самом деле я думаю, что дело и в том, что попали в хорошую клинику: за два месяца там не заразился ни один медик,
А почему чаще отказывают в госпитализации?
История, описанная журналистом, может показаться и странной. К тому же он так и не сообщил, в какую именно клинику его так быстро госпитализировали, хотя мы постоянно слышим жалобы на то, что больным с установленным COVID-19 нередко отказывают от госпитализации вообще, объясняя это переполненностью больниц. На это обратили внимание и комментаторы.
Колесникову повезло или по блату в больницу попал,
– с сарказмом отреагировал Дмитрий Д.
Одна из подписчиков Колесникова рассказала о том, что её родственника с установленным на КТ 28-процентным поражением лёгких вообще отказались госпитализировать. В результате ему пришлось лечиться дома. У мужчины на фоне заболевания произошёл отёк лёгких, и он скончался.
Конечно, во многих историях, которыми делятся на страницах в соцсетях, есть и неясности, и нередко сомнительные подробности. Могут и медики ошибаться – болезнь ещё недостаточно изучена, и едва ли не каждый день нам рассказывают о новых её симптомах и проявлениях.
До 30 процентов тестов на коронавирус могут давать ложные результаты. Фото: Сергей Ведяшкин / АГН «Москва»
Кроме того, сами тесты на коронавирусную инфекцию, как признают специалисты, в 30 процентах случаев могут дать ложные результаты. И дело тут не столько в качестве тестов, сколько в том, что не всегда корректно берётся мазок. Нередко вирус «оседает» довольно глубоко – в нижних отделах дыхательных путей, а как взять оттуда мазок? И поэтому, хотя у больного уже полным ходом развивается пневмония, тесты могут быть отрицательными.
Да и ещё многое зависит от того, на каких сроках заболевания был сделан тест – чем раньше, тем менее достоверный результат получается. Предполагается, что вирус может постепенно «накапливаться» в организме и поэтому положительный ответ тест-система выдаёт только на 7–10-й день. Исходя из этого медики считают, что наиболее точные данные даёт компьютерная томография лёгких, на неё и стараются ориентироваться.
«Пишем COVID«, деньги в уме?
С другой стороны, можно вспомнить и утверждения о том, что «медики специально приписывают» число заболевших «ради денег». В одном из гуляющих по соцсетям сообщений говорится: «главврачам выгодно набрать простуженных граждан, записать всех в коронавирусные больные и получить побольше денег из Фонда ОМС», мол, за каждого такого пациента больницы в Москве «получают по 200 тысяч рублей, поэтому остальных людей лечить невыгодно».
Так ли это? Неужели действительно ради получения внушительных (по меркам обывателя) сумм перепрофилируются не только отделения, но и целые больницы?
По данным страховых компаний, лечение COVID – далеко не самое дорогостоящее. К примеру, ещё в конце апреля представители Совета по медицинскому страхованию Союза страховщиков уже опровергали утверждение, что больных с коронавирусной инфекцией «лечить выгоднее», приведя для сравнения стоимость лечения других болезней.
Если «законченный случай» лечения COVID-19 в московских клиниках оценивается в среднем действительно в 200 тысяч, то лечение инфаркта миокарда может обойтись и в 300 тысяч рублей, инсульта – в более чем в 400 тысяч рублей. Примерно во столько же оценивается и химиотерапия, учитывая высокую цену самих препаратов. Так что говорить о какой-то «выгоде» тут невозможно.
Всё зависит от тяжести заболевания
Тарифы на оказания медицинской помощи больным с диагнозом COVID-19 в Федеральном фонде обязательного медицинского страхования разработали в конце апреля. Как отметила тогда в ходе пресс-конференции глава ФФОМС Елена Чернякова, стоимость лечения одного случая заболевания при лёгком течении примерно равна стоимости оказания медпомощи при обычной пневмонии.
При этом, если ситуация более тяжёлая, то применяется повышающий коэффициент 1,4, и тогда лечение обойдётся уже почти в 100 тысяч рублей. И чем тяжелее течение болезни, тем выше будет тариф.
В беседе с Царьградом сотрудница одной из больниц, перепрофилированных под ковид-госпиталь, подтвердила: не обязательно стоимость лечения одного ковид-больного обходится страховщикам в 200 тысяч.
Многое зависит от тяжести течения заболевания, от того, какие анализы и процедуры проводились при лечении. Ведь пациенты разные, и тяжесть заболевания у них тоже разная. Критериев, из которых складывается «средний чек» за лечение, много. Это и количество дней, которые пациент провел на больничной койке, это и питание.
Конечно, пребывание в реанимации, где пациенту могут провести экстракорпоральную мембранную оксигенацию или его подключат к аппарату ИВЛ, обойдётся уже дороже, как и препараты, которые в данном случае будут применяться.
К тому же нередки случаи, когда на фоне пневмонии, вызванной коронавирусной инфекцией, разрушающей стенки сосудов и способствующей появлению тромбозов, развиваются или осложняются другие болезни – это может быть и инфаркт, и инсульт, и почечная недостаточность, то есть заболевания, вроде бы и не связанные с COVID-19, поэтому оплата производится по двум тарифам.
Надо отметить, что в данном случае лечение больных клиникам и ковид-госпиталям оплачивает ФФОМС, бюджет которого складывается в основном из двух источников: из страховых взносов и средств бюджета. Он же и следит за тем, чтобы все процедуры были обоснованы, экономически целесообразны и необходимы. Для этого фондом постоянно проводятся экспертизы и проверки. Учитывая все эти факторы, можно предположить, что «приписки» со стороны больниц не так уж возможны.