Как выглядит танк mark 1
Как выглядит танк mark 1
Первые танки получили официальное название «Марк I» (Mark I). «Марки» в соответствии с установленным на них вооружением подразделялись на «мужские» (male) и «женские» (female). Чаще модификации Марка переводятся, как «самка» и «самец». По предложению Свинтона, «женский» танк был оснащен пулеметами и в принципе должен был помогать вооруженному орудиями «мужскому», предназначенному для «тяжелой работы».
Нажмите на изображение танка Марк I для увеличения.
Вы можете увеличить изображение, кликнув по нему.
Тактико-технические характеристики танка Mk I.
| Танки «Марк I», 1916-1917 г. | ||
 |  |  |
 |  |  |
| Нажмите на фото танка для увеличения. | ||
Танк «Марк I» (самка), Франция, 1916 год.
Однако психологическое воздействие на немцев оказалось необычайным. В траншеях, на которые наезжали стальные монстры, извергавшие пламя из своих орудий, началась настоящая паника. Танк «Мятный ликер» завоевал бессмертную славу в тот же день во время успешной атаки на сахарный завод, который немцы превратили в укрепленный форт. Другие танки «Марк I» не имели такого успеха, а некоторые из них, экипажи которых, слишком увлекшись, были захвачены противником. Но тем не менее применение танков в этот день принесло явный успех, поскольку ни с чем нельзя было сравнить грандиозный эффект, произведенный на морально подавленного противника.
Танк «Марк I» (самец), 1917 г.
Извлеченные уроки заставили инженеров подкорректировать и улучшить примитивный танк «Марк I», убрав с него, например, слишком чувствительные к снарядам стабилизирующие колеса. Так в небольшом количестве появились «Марк II» и «Марк III», очень походившие на первую модель.
Mark I, серийный первенец
Форма машины не была похожа ни на одно механическое транспортное средство из существовавших ранее. Это была бронированная коробка, опоясанная по периметру крупнозвенчатыми гусеницами. Передние катки были подняты над землёй и вынесены вперёд, так что при взгляде сбоку «Большой Вилли» напоминал громадный ромб. Казалось бы — очень странная конструкция. Но испытания показали совсем другое.
Содержание:
Согласно плану, «Большому Вилли» предстояло с места преодолеть препятствие высотой 1,37 метра и разрез шириной полтора метра. После этого, пройдя на полной скорости 100 ярдов (91,44 метра), машина должна была занять место в подготовленном окопе-капонире, выехать из него и двигаться дальше, круша проволочные заграждения и пересекая обширные воронки. Напоследок танк планировали обкатать на склонах и в топких местах.
Очевидцы были в восторге от вроде бы неуклюжей машины. Британский министр снабжения Ллойд-Джордж вспоминал:
«Она легко двигалась через плотные заграждения, перелезала по глубокой грязи и через окопы… Напоминавшее слона чудовище прорывалось через кустарники, втаптывало молодые деревья в землю и оставляло после себя широкий след разрушений».
Канцлер казначейства Реджинальд Маккена назвал танк лучшей инвестицией из возможных и гарантировал, что если военные одобрят проект, то Британия обеспечит ему неограниченный бюджет.
При своём обычном скепсисе остался только неумолимый лорд Китченер, заявивший, что эта «дорогостоящая игрушка» не поможет выиграть войну. Правда, генерал Дуглас Хейг, чья армия тонула в крови под Лоосом осенью 1915 года, думал иначе. И уже через несколько дней после испытания он заказал первые 40 танков.
Как же появилась на свет эта невообразимая ромбовидная конструкция танка и в чём был залог успеха «Большого Вилли»?
«Осторожно — Петрограа ь!»
Когда у ходовой части старшего родственника первого «ромба» — «Машины № 1 Линкольн» — обнаружились конструктивные недостатки, изобретатели смогли быстро её улучшить. Увы, это была только полумера. Прототип по-прежнему не мог ни проехать по склону крутизной до 27°, ни преодолеть ров шириной 2,4 метра, ни «перелезть» через стену высотой 1,37 метра. А военные были категоричны в этих требованиях, потому что точно знали, с чем новая машина столкнётся на фронте.
Танк «Большой Вилли» (Big Willie) на испытаниях в Хэтфилде 2 февраля 1916 года
В номере отеля «Уайт Харт» (White Heart) отцы-разработчики устроили мозговой штурм в поиске выхода из очередного технологического тупика. Найденное решение выглядело столь же абсурдным, сколь и многообещающим: отказаться от тракторного шасси, а вместо этого прикрепить по бокам коробчатого корпуса здоровенные бронированные рамы в форме параллелограмма и пустить гусеницы по их периметру. При этом направляющие катки оказывались выше доброй половины возможных препятствий. Идея казалась неуклюжей, но Суинтон был готов пойти на риск.
Вопрос размещения вооружения решили полностью в духе концепции «сухопутных кораблей». Вращающаяся башня на крыше увеличивала и без того крупный силуэт танка, а вдобавок — смещала центр тяжести корпуса. Поэтому от неё отказались, заменив на бортовые спонсоны — выступающие казематы. Похожими оснащались корабли-броненосцы того времени. У пушек в спонсонах получались вполне приемлемые углы наведения.
В конце сентября 1915 года компоновку нового прототипа утвердили, а вскоре был готов и деревянный макет. Работа над «Большим Вилли» началась параллельно с улучшением «Маленького» (доработанной «Машины № 1 Линкольна»). Режим конспирации соблюдался неукоснительно, и не только в деловой переписке. Легенду о том, что «танки» собираются отправлять в Россию, подкрепили надписями на кириллице поверх собранных корпусов. Правда, знатоков русского языка среди тех, кто работал над танками, не было, так что случались курьёзы. Один неизвестный фотограф, например, запечатлел машину с надписью: «ОСТОРОЖНО ПЕТРОГРАА Ь».
Один из первых танков Mark I в ходе погрузки на железнодорожную платформу. Спонсоны демонтированы, на борту — надпись на кириллице «ОСТОРОЖНО ПЕТРОГРАА Ь», нанесённая в целях дезинформации
После ошеломительного успеха на испытаниях в Хэтфилде новинку продемонстрировали королю Георгу V. Вскоре первый в истории танк приняли на вооружение уже под официальным наименованием Mark I и запустили его серийное производство. Первоначальный заказ включал 100 единиц.
В апреле 1916 года Суинтон выдвинул предложение выпустить половину заказанных танков с исключительно пулемётным вооружением. Это отвечало первоначальной концепции танка как истребителя пулемётов и средства для «зачистки» окопов. Орудие и вправду хуже справлялось с живой силой, как сидящей в траншеях, так и нападающей на другие машины. Переход на пулемёты также позволял существенно ускорить производство танков. Так Mark I разделился на пушечно-пулемётных «самцов» (Male) и пулемётных «самок» (Female).
Внезапно заартачилось британское Управление вооружений, которое заявило, что не будет снабжать артиллерией «сомнительные новинки». На помощь, уже в который раз, пришло Адмиралтейство: в спонсонах танков-«самцов» производители установили морские 6-фунтовые (57-мм) пушки. Теоретически они могли выпускать 15–20 снарядов в минуту на дистанцию 1,8 км, но реальный темп и расстояние стрельбы оказались существенно ниже из-за неудобной конструкции орудийной установки. Шутка ли — наводчику приходилось работать, стоя на коленях.
«Самцы» несли смешанное вооружение, так что кроме пушки Mark I Male оснащался тремя-четырьмя пулемётами «Гочкис». «Самки» кроме «Гочкисов» несли в каждом спонсоне по два громоздких 7,7-мм «Виккерса». С удобством работы у пулемётчиков дела обстояли так же скверно, как и у «пушкарей». К примеру, выбраться из спонсона стрелок мог, только пятясь ползком и боком. В случае пожара в танке он был обречён.
Гадкий утёнок на гусеничном ходу
Экипаж первого танка страдал в полном составе. Управляли машиной четыре человека: командир, водитель и два помощника, каждый из которых трудился на отдельной бортовой коробке передач. Из-за грохота внутри стальной коробки докричаться друг до друга было нереально. Водителю приходилось колотить рукой или молотком по капоту, чтобы обратить на себя внимание, а потом показывать на пальцах номер передачи.
Танк Mark I, уже принятый на вооружение, на учениях в Элведене, графство Саффолк, 1916 год. Сверху на корпусе — противогранатная сетка
Финальный штрих: выхлопные трубы 105-сильного двигателя конструкторы вывели на крышу. Они были лишены глушителей, отчего нещадно коптили и извергали искры, демаскируя танк и подпаливая брезент.
Несмотря на это, первый танк для своего времени оставался чудом техники. Суинтон, гордясь своим детищем, сформулировал основные принципы его применения. Танки следовало бросать в бой, только когда в распоряжении полководца их достаточно много. Атаковать ими нужно было внезапно, ошеломляя врага, без артиллерийской подготовки. И, наконец, пусть гусеницы и превосходили колёса по проходимости, это не значило, что танку по зубам любой ландшафт.
Не все заветы Суинтона оказались соблюдены, но через пять месяцев под панический возглас «Дьявол идёт!», прозвучавший из немецких окопов, британские «ромбы» пошли в свой первый бой.
Британский «дьявол» и его братья
Мог ли кто-то заподозрить 15 сентября 1916 года, что в этот день множество книг по военной теории разом устарели? Потому что первый танк принял боевое крещение. И крик безымянного немца «Дьявол идёт!» провозгласил явление нового короля сухопутной войны. Вслед за британцами танки создали французы и немцы, но «ромбы» навсегда остались первыми среди первых. Всего в этой линейке было девять машин. Какие-то успели на войну, другие так и остались прототипами. Эпизоды, собранные в этом материале, коротко рассказывают об истории «ромбовидного» семейства.
Mark I. Что скрыла тень Соммы
15 сентября 1916 года — день, когда первые танки получили крещение огнём. Эта эффектная атака хорошо известна: туманное утро на реке Сомме, немецкий шок от стальных чудовищ, вышедших из мглы, возглас «Дьявол идёт!». Куда реже вспоминают о том, как танки Mark I воевали позже. Между тем эффективность их применения осенью 1916 года в отдельных случаях была даже выше, чем в дебютном бою.
25 и 26 сентября в районе Гведекура и Ле-Сара 13 танков Mark I вступили в бой. И хотя 12 из них так и не дошли до противника, хватило всего одного пулемётного Mark I Female, чтобы меньше чем за час зачистить вражескую траншею и захватить в плен 370 немецких солдат. В другом бою три «Марка» пошли в лобовую атаку. Один подбила немецкая артиллерия, два застряли. Но уже самого факта присутствия танков хватило, чтобы немцы капитулировали. Так работала танкобоязнь, пышным цветом расцветавшая в то время среди кайзеровских солдат.
Mark II и Mark III. Без хвоста, зато с бревном
Британия построила суммарно всего сотню танков Mark II и Mark III — на 75 машин меньше, чем «единиц». Из-за этого в исторической литературе их часто называют образцами малотиражной техники переходного периода. Между тем в конструкции «двоек» и «троек» впервые появилось несколько уникальных особенностей.
Mark II, например, лишился знаменитого колёсного «хвоста», якобы нужного, чтобы танку было легче преодолевать окопы. По легенде, у одного из танков «хвост» отстрелили в бою, но экипаж продолжил движение, и оказалось, что колёса позади машины не имеют практической ценности. Длину танка конструкторы сократили на два метра — тоже без ущерба для проходимости! Вместо «хвоста» на корме разместили ящик ЗИП (для хранения запчастей и инструментов). Выхлопные трубы, искрившие на крышах первых танков, также вывели на корму.
В конструкции Mark III его создатели вознамерились нарастить толщину лобовой брони за счёт использования броневых экранов. Но, хотя технологические отверстия для их установки и испещрили корпуса «троек», сами экраны на них так и не поставили. Зато именно на Mark III впервые появилась балка для самовытаскивания — толстый деревянный брус, укреплённый на крыше. Он использовался как опора при спасении увязшего танка. Это средство оказалось удивительно живучим и использовалось на всём протяжении дальнейшей истории этой техники.
Mark IV. Первый «тысячник»
Заказ на постройку танка Mark IV военные сформировали уже в сентябре 1916 года, почти сразу после дебюта «ромбов» на Сомме. По сравнению с Mark I в конструкцию «четвёрки» внесли несколько крупных изменений.
Прежде всего, конструкторы усилили броню, так что винтовочный и пулемётный огонь был танку больше не страшен. За счёт скошенной снизу формы оружейные спонсоны перестали цеплять землю при боковом крене машины. Кроме того, их оснастили специальными рельсами, благодаря которым спонсоны можно было не разбирать перед перевозкой по железной дороге, а просто задвигать внутрь корпуса. К сожалению, новая конструкция оказалась хрупкой — иногда в бою случался обрыв крепежей, и спонсон с грохотом закатывался в корпус, давя танкистов. Бензобаки вынесли на корму, чтобы снизить пожароопасность машины.
К маю 1917 года Mark IV прибыли во Францию и поступили на вооружение действующей британской армии. Новый танк достойно показал себя в бою. Бронированные гиганты без труда проделывали в проволочных заграждениях широкие бреши, ведя за собой пехоту. Один танк весьма необычным способом продемонстрировал свою мощь в ноябре 1917 года. Он преодолел полутораметровый забор, проехал, круша деревья, сквозь фруктовый сад и при развороте своротил угол дома.
Ресурс машин всё ещё ограничивался 100–112 километрами пробега, но по сравнению с Mark I это был серьёзный шаг вперёд.
Mark IV оказался по-настоящему массовой модификацией «ромба», всего было построено более тысячи танков этого типа.
Mark IV в боях под Камбрэ. Попытка «сделать красиво»
Летом 1917 года в штабе британского Танкового корпуса созрела идея образцовой танковой атаки. Военные хотели отправить машины в бой в таких обстоятельствах, в которых они могли бы показать себя во всей красе, достигнув безоговорочного успеха. Подходящим участком фронта казалась местность на северо-востоке Франции, в районе города Камбрэ. Плуг войны ещё не успел перепахать тамошний ландшафт, грунт был сухим и твёрдым.
Перед танками Mark IV поставили задачу прорвать немецкую оборонительную линию Гинденбурга. Это задумывалось как локальный танковый рейд, а переросло в масштабную военную операцию.
Танки перебрасывались в 3-ю армию генерал-лейтенанта сэра Джулиана Бинга в режиме совершенной секретности. Рёв их моторов глушили пулемётными очередями. Для операции машинам требовалось более миллиона литров бензина и масла, около полумиллиона снарядов — снабженцы своевременно доставили всё это в ближний тыл.
Начало танковой атаки 20 ноября 1917 года напоминало героический эпос. Сам командующий Танковым корпусом генерал Хью Эллис сидел в головном «Марке» и вёл за собой остальные пять сотен «ромбов». Танки рвали проволочные заграждения, как нитки, проходя милю за милей. Сотни немцев-военнопленных брели в британский тыл. А потом дела приняли скверный оборот.
Mark V и первый «настоящий» танковый двигатель
В конце 1917 года разработка новых моделей «ромбов» забуксовала. Виноваты были в том числе оружейные фабриканты, которые боялись, что танки сделают ненужными их винтовки, пулемёты и пушки, а потому не гнушались ставить палки в колёса танковым производствам. Но даже воля «оружейных баронов» не могла остановить развитие бронетехники, и в декабре 1917 года к запуску в серию был готов очередной «ромб» Mark V, известный также как «танк Рикардо».
Эксплуатация на фронте наглядно показала, что танкам нужен двигатель более высокой мощности, способный работать без перебоев в широком спектре нагрузок, а также достаточно простой для ремонта на передовой. При этом инженеры не могли рассчитывать на то, что им разрешат использовать в конструкции мотора легированную сталь или алюминий: на эти материалы наложили руку авиаторы. Первым, кто разработал настоящий танковый двигатель, оказался конструктор Гарри Рикардо. Его мотор полностью соответствовал требованиям военных. А вместе с новой коробкой передач конструкции Вильсона двигатель Рикардо существенно упростил управление танком.
Из других новшеств Mark V можно отметить оптический телеграф, пришедший на смену сигнальным флажкам. С мая 1918 года и до конца Первой мировой войны британская армия получила 400 Mark V — по две сотни орудийных «самцов» и пулемётных «самок».
24 апреля 1918 года случилась первая танковая дуэль: Mark IV против немецкого A7V. Бой показал, что пулемётные танки хороши только против пехоты. В результате часть «пятёрок» утратила «гендерную идентичность» из-за замены пулемёта на пушку в одном из спонсонов. Такие асимметричные танки фронтовики в шутку прозвали «гермафродитами».
Боятся ли танки грязи
Ранним утром 31 июля 1917 года британская армия пошла в атаку на реке Ипр в направлении французского города Пашендаля.
Местность на пути английского наступления изобиловала болотами и перелесками. Даже в мирное время здесь пришлось бы настилать бревенчатые гати для танков. А сейчас, когда система водоотводных каналов оказалась разрушена артиллерией, не помогло бы и это. Командование Танкового корпуса предупреждало: рукотворное грязевое болото машины не пройдут. Тем более что и погода подложила свинью в виде сильного ливня, ещё больше размывающего грунт. К сожалению, никто не собирался отменять танковую атаку.
К середине дня танки остановились. Многие из них погрузились в воду по самые спонсоны, так что не помогали даже брёвна для самовытаскивания. А немцы не терялись в обороне, ведя по неподвижным «ромбам» плотный артиллерийский огонь. Пехота, следовавшая за Mark IV, тоже безнадёжно завязла в грязи. Немцы подтянули к месту боя диковинные бронекаретки Шумана (передвижные огневые точки), обстреливавшие британцев. Над полем боя кружили немецкие аэропланы, пытаясь с малой высоты поразить танки. Командир одного из «ромбов», не выдержав, снял с машины пулемёт и стал отстреливаться от вражеской авиации.
Британская атака на Пашендаль провалилась, но документы отмечали, что немцы боялись танков, потому что думали, что те вооружены огнемётами — ужасом пехоты. Уцелевшие танки до августа 1917 года находились в тылу на ремонте.
Mark V в Стодневном наступлении
Последним аккордом в партитуре Первой мировой войны было Стодневное наступление войск Антанты на Западном фронте. Оно проходило с августа по ноябрь 1918 года и началось у Амьена, где союзники своими атаками решили отбить у немцев одну из главных парижских транспортных артерий. Это была крупнейшая военная операция Первой мировой войны, в которой танки приняли участие.
К передовой линии фронта подошёл весь Танковый корпус. Кроме новинок (средних танков Mk. A Whippet), на прорыв немецкой обороны пошли 334 «ромба» Mark V. 8 августа 1918 года танки двинулись вперёд. И хотя взаимодействие с пехотой по-прежнему хромало настолько, что некоторым танковым командирам для координации действий приходилось ехать рядом со своими машинами на лошади, ошеломительная плотность в 23 «Марка» на один километр фронта компенсировала неувязки.
Четверть британских танков уже в первый день наступления вышла из строя. Причём в подавляющем большинстве это были именно боевые потери, только 5% машин было потеряно из-за поломок. Несмотря на все проблемы союзных войск, немцы не выстояли. Стодневное наступление завершилось 11 ноября 1918 года подписанием Компьенского мира и капитуляцией Германии.
Mark VIII, послевоенный англо-американец
Шестая и седьмая модификации «Марка» до серийного производства не дошли, оставшись прототипами. К созданию следующей машины ромбовидного семейства решили приложить руку американцы. Они вступили в Первую мировую войну на стороне Антанты весной 1917 года, сразу же горячо заинтересовались танками и решили закупить для своей армии 600 машин Mark VI. Потом подумали, аннулировали заказ и предложили англичанам вместе разработать новый «ромб». В результате «восьмёрка» не успела поучаствовать в Первой мировой: к концу войны было готово всего пять танков. После завершения боевых действий производство Mark VIII полностью «переехало» в США.
Внешне танк несколько выделялся на фоне старших родственников из-за конструкции ходовой части. Гусеницы по-прежнему охватывали корпус, но из-за вытянувшейся кормовой части танк стал напоминать больше каплю, чем ромб. Американцы в буквальном смысле сделали так, что экипажу стало легче дышать: они поместили 338-сильный двигатель «Либерти» в корму машины и отделили его перегородкой. Конструкторы Mark VIII полностью отказались от деления танков на «самок» и «самцов». В спонсонах всех машин стояли 57-мм орудия, а пулемётное вооружение располагалось в башне на крыше, плюс можно было устанавливать пулемёты в шаровых установках, врезанных в бортовые двери.
До 1930 года Mark VIII «Либерти» был единственным американским тяжёлым танком. Он никогда не был на войне — американцы изредка выводили Mark VIII на полигоны. А когда началась Вторая мировая война, США передали 90 машин этого типа канадской армии. Те, в свою очередь, использовали их в учебных целях.
Mark IX. Десантный «ромб»
Помимо технических изъянов, серьёзной проблемой применения первых танков в бою была несогласованность их действий с пехотой. Дело было даже не в том, что солдаты не умели работать вместе с бронетехникой. Просто танкисты сидели в относительной безопасности за бронёй своих машин, а пехотинцы были открыты всем пулям и осколкам.
На эту потребность военные инженеры ответили разработкой десантного варианта ромбовидного танка. С машины сняли спонсоны, оставив только пулемёты во лбу и корме. Это высвободило пространство для того, чтобы за 10–12-мм бронёй могло укрыться 30 солдат или поместиться 10 тонн груза. Экипаж ромбовидного бронетранспортёра состоял из четырёх человек, причём место водителя расположили с поправкой на то, что в континентальной Европе, в отличие от Великобритании, правостороннее движение. Для повышения комфорта внутри Mark IX установили вентилятор и бак с питьевой водой. Увы, соседство с раскалённым двигателем перечёркивало эти удобства напрочь.
К концу Первой мировой войны ромбовидный бронетранспортёр Mark IX существовал всего в нескольких экземплярах. Один из них успел побывать на Западном фронте в 1918 году, где служил санитарным транспортом. Известно, что солдаты прозвали диковинную машину «Свиньёй» (англ. Pig).
Оригинал статьи опубликован на портале worldoftanks.ru.
Первая мировая война · Русская императорская армия · военное изобретательство