руставели код да винчи текст
Онлайн чтение книги Код да Винчи The Da Vinci Code
Глава 5
Мюррей-Хилл-плейс – новая штаб-квартира и деловой центр «Опус Деи» находились в Нью-Йорке, по адресу Лексингтон-авеню, 243. Строительство здания обошлось в 47 с лишним миллионов долларов, венчала его башня площадью 133 000 квадратных футов, выложенная из красного кирпича и известняка, добываемого в штате Индиана. Авторами проекта были архитекторы из бюро «Мей и Пинска», в здании находилось свыше ста спален, шесть столовых, библиотеки, гостиные для отдыха, конференц-залы, офисы. Весь семнадцатый этаж был отведен под частную резиденцию. На втором, восьмом и шестнадцатом этажах располагались часовни, украшенные резьбой по камню и отделанные мрамором. Мужчины могли пройти в здание через главный вход, выходящий на Лексингтон-авеню. Женщины пользовались входом с боковой улицы и, находясь в здании, были постоянно отделены от мужчин «акустически и визуально».
Чуть раньше тем же вечером владелец апартаментов на семнадцатом этаже, епископ Мануэль Арингароса упаковал небольшую дорожную сумку и переоделся в традиционную черную сутану. Обычно он подпоясывал сутану пурпурным поясом, но сегодня ему предстояло путешествовать среди обычных людей, а потому он предпочел не привлекать внимания к своему высокому рангу. Лишь очень наметанный взгляд смог бы оценить золотое кольцо епископа из четырнадцатикаратного золота, украшенное пурпурным аметистом в окружении крупных бриллиантов, и митру с аппликацией ручной работы. Перекинув сумку через плечо, он прочел про себя краткую молитву, вышел из своих апартаментов и спустился в вестибюль, где его поджидал водитель, готовый отвезти в аэропорт.
И вот теперь на борту авиалайнера, следующего коммерческим рейсом до Рима, епископ Арингароса всматривался в иллюминатор и видел внизу темные воды Атлантического океана. Солнце уже зашло, но епископ знал, что его звезда скоро должна взойти. Сегодня мы выиграем эту битву, подумал он и еще раз подивился тому, что всего лишь несколько месяцев назад чувствовал себя совершенно беспомощным перед лицом врага, угрожавшего разрушить его империю.
Традиционалистская философия «Опус Деи» зародилась в Испании еще до режима Франко, но лишь после опубликования в 1934 году книги Хосе Мария Эскривы под названием «Путь» – там были перечислены 999 размышлений на тему того, как посвятить жизнь «Божьему делу», – началось ее триумфальное шествие по миру. И теперь, издав «Путь» тиражом свыше четырех миллионов экземпляров на сорока двух языках, секта «Опус Деи» стала силой, с которой следовало считаться. Почти в каждом крупном городе земного шара функционировали отделения этой организации, учебные центры, даже университеты. «Опус Деи» являлась самой быстроразвивающейся и финансово обеспеченной католической организацией в мире. К сожалению, как признавал сам Арингароса, в век всеобщего религиозного цинизма, популярности сомнительных культов и столь же сомнительных проповедников, вещающих с телевизионных экранов, растущие могущество и богатство «Опус Деи» все чаще становились объектом необоснованных подозрений.
– Многие называют «Опус Деи» культом промывания мозгов, – порой заявляли ему репортеры. – Другие называют вас ультраконсервативным тайным христианским обществом. Так кто вы?
– Подразумевает ли это обет целомудрия, обложение церковной десятиной и искупление грехов путем самобичевания?
– Все это относится лишь к малой части членов «Опус Деи», – отвечал Арингароса. – Существует несколько уровней вовлечения в нашу жизнь. Тысячи членов «Опус Деи» обзаводятся семьями, исполняют угодную Господу работу в своих общинах. Другие выбирают жизнь аскетичную, предпочитают уединенный образ жизни в монастырях. Каждый свободен в выборе, но все члены «Опус Деи» имеют одну цель: сделать мир лучше. И совершенствуют они его, исполняя деяния Божии. Мы рады каждому, кто приходит к нам.
Впрочем, разумный подход, убеждения тут были бесполезны. Средства массовой информации всегда тяготели к скандалам, и в «Опус Деи», как и в большинстве крупных организаций, всегда находились паршивые овцы. Несколько заблудших душ, бросающих тень на всю организацию.
Заблудшие овцы, так называл их Арингароса, и сердце его разрывалось от жалости к этим людям.
Но больше других скомпрометировал организацию разведчик ФБР Роберт Ханссен, судебный процесс над которым получил широкую огласку. Мало того что Ханссен был одним из авторитетнейших членов «Опус Деи», так он оказался еще и извращенцем. На суде были представлены неопровержимые доказательства его падения: этот тип установил видеокамеру в собственной спальне, а потом показывал друзьям пленку, на которой занимался сексом с женой.
– Вряд ли такого человека можно назвать истинным католиком, – иронически заметил судья.
– Они не знают, с кем затеяли войну, – злобно и тихо прошептал епископ, продолжая всматриваться через иллюминатор в черные воды океана внизу. На секунду взгляд его сфокусировался на собственном отражении – темное продолговатое лицо, самой характерной частью которого был расплющенный кривой нос. Нос ему сломали ударом кулака еще в Испании, когда он был молодым начинающим миссионером. Но этот физический недостаток мало что значил сегодня. Арингароса был прекрасен душой, а не телом.
Лайнер пролетал над побережьем Португалии, когда вдруг завибрировал мобильный телефон, спрятанный в складках сутаны. Арингароса знал о правилах, запрещавших пользоваться мобильной связью во время полетов, но этого звонка он ждал. Лишь один человек на свете знал этот номер, он же послал Арингаросе по почте и сам телефон.
– Да? – тихо сказал в трубку епископ.
– Сайлас нашел краеугольный камень, – ответил ему голос. – Он в Париже. Спрятан в церкви Сен-Сюльпис.
Епископ так и расплылся в довольной улыбке.
– Тогда мы совсем близко.
– Можем получить его немедленно. Но необходимо ваше влияние.
– Да, конечно. Говорите, что я должен делать.
Когда Арингароса наконец выключил мобильник, сердце у него неистово колотилось. И чтобы успокоиться, он снова выглянул во тьму ночи, чувствуя себя игрушкой в водовороте событий, которым сам же положил начало.
В пятистах милях от него альбинос по имени Сайлас, склонившись над тазиком, промывал губкой раны на спине. Красновато-коричневые разводы быстро замутили воду.
– Омой меня иссопом, и снова буду чист я, – бормотал он слова молитвы. – Омой меня благодатью своей, и стану я белее снега.
На протяжении двух тысячелетий солдаты Христа защищали свою веру от тех, кто пытался уничтожить ее. Сегодня Сайласа призвали в их ряды.
Раны немного подсохли, и он накинул долгополую сутану с капюшоном. Самого простого покроя, из грубой темной шерсти, на ее фоне резко выделились белизной руки и волосы. Подвязав сутану веревкой, он натянул капюшон на голову, подошел к зеркалу. Красные глазки любовались отражением. Колесики и винтики событий завертелись.
– Боль, она, знаете ли, на пользу, месье, – сказал альбинос. И ушел.
Я должен передать тайну.
Пытаясь подняться на ноги, он видел перед собой лица трех своих убитых братьев. Вспомнил о поколениях других братьев, о миссии, которую они выполняли, бережно передавая тайну потомкам.
Неразрывная цепь знаний.
И вот теперь, несмотря на все меры предосторожности… несмотря на все ухищрения, он, Жак Соньер, остался единственным звеном этой цепи, единственным хранителем тайны.
Весь дрожа, он наконец поднялся.
Я должен найти какой-то способ… Он был заперт в Большой галерее, и на свете существовал лишь один человек, которому можно было передать факел знаний. Соньер разглядывал стены своей роскошной темницы. Их украшала коллекция знаменитых на весь мир полотен, казалось, они смотрят на него сверху вниз, улыбаясь, как старые друзья.
Поморщившись от боли, он призвал на помощь все свои силы и сноровку. Задача, предстоявшая ему, потребует сосредоточенности и отнимет все отпущенные ему секунды жизни до последней.
Роберт Лэнгдон проснулся не сразу.
Где-то в темноте звонил телефон. Вот только звонок звучал непривычно резко, пронзительно. Пошарив на тумбочке, он включил лампу-ночник. И, щурясь, разглядывал обстановку: обитая бархатом спальня в стиле Ренессанса, мебель времен Людовика XVI, стены с фресками ручной работы, огромная кровать красного дерева под балдахином. Где я, черт побери?
На спинке кресла висел жаккардовый халат с монограммой: «ОТЕЛЬ „РИТЦ“, ПАРИЖ».
Туман в голове начал постепенно рассеиваться. Лэнгдон поднял трубку:
– Месье Лэнгдон? – раздался мужской голос. – Надеюсь, я вас не разбудил?
Щурясь, Лэнгдон посмотрел на настольные часы. Они показывали 12. 32 ночи. Он проспал всего час и был еле живым от усталости.
– Это портье, месье. Извините за беспокойство, но к вам посетитель. Говорит, что у него срочное дело.
Лэнгдон все еще плохо соображал. Посетитель? Взгляд упал на измятый листок бумаги на тумбочке. То была небольшая афишка.
АМЕРИКАНСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ПАРИЖА
имеет честь пригласить
на встречу с Робертом Лэнгдоном,
профессором религиозной символики
Лэнгдон тихонько застонал. Вечерняя лекция сопровождалась демонстрацией слайдов: языческий символизм, нашедший отражение в каменной кладке собора в Шартре, – и консервативной профессуре она наверняка пришлась не по вкусу. А может, самые религиозные ученые даже попросят его вон и посадят на первый же рейс до Америки.
– Извините, – ответил Лэнгдон, – но я очень устал и…
– Mais, monsieur[3], – продолжал настаивать портье, понизив голос до интимного шепота. – Ваш гость – весьма влиятельная персона.
Лэнгдон ничуть не сомневался в этом. Книги по религиозной живописи и культовой символике сделали его своего рода знаменитостью в мире искусств, только со знаком минус. А в прошлом году скандальная слава Лэнгдона лишь приумножилась благодаря его участию в довольно двусмысленном инциденте в Ватикане, который широко освещался прессой. И с тех пор его просто одолевали разного рода непризнанные историки и дилетанты от искусства, так и валили толпой.
– Будьте добры, – Лэнгдон изо всех сил старался говорить вежливо, – запишите имя и адрес этого человека. И скажите, что я постараюсь позвонить ему в четверг, перед отъездом из Парижа. О’кей? Спасибо! – И он повесил трубку прежде, чем портье успел что-либо возразить.
Он сел в кровати и, хмурясь, уставился на лежавший на столике ежедневник для гостей отеля, на обложке которого красовалась казавшаяся теперь издевательской надпись: «СПИТЕ КАК МЛАДЕНЕЦ В ГОРОДЕ ОГНЕЙ, СЛАДКАЯ ДРЕМА В ОТЕЛЕ „РИТЦ“, ПАРИЖ». Он отвернулся и устало взглянул в высокое зеркало на стене. Мужчина, отразившийся там, был почти незнакомцем. Встрепанный, усталый.
Тебе нужно как следует отдохнуть, Роберт.
Особенно тяжелым выдался последний год, и это отразилось на внешности. Обычно такие живые синие глаза потускнели и смотрели уныло. Скулы и подбородок с ямочкой затеняла щетина. Волосы на висках серебрились сединой, мало того, седые волоски проблескивали и в густой черной шевелюре. И хотя все коллеги женского пола уверяли, что седина страшно ему идет, подчеркивает ученый вид, сам он был вовсе не в восторге.
Видели бы меня сейчас в «Бостон мэгазин»!
В прошлом месяце, к изумлению и некоторой растерянности Лэнгдона, журнал «Бостон мэгазин» включил его в список десяти самых «интригующих» людей города – сомнительная честь, поскольку это стало предметом постоянных насмешек со стороны коллег по Гарварду. И вот сейчас в трех тысячах миль от дома оказанная ему журналом честь обернулась кошмаром, преследовавшим его даже на лекции в Парижском университете.
– Дамы и господа, – объявила ведущая на весь битком набитый зал под названием «Павильон дофина», – наш сегодняшний гость не нуждается в представлении. Он – автор множества книг, в их числе: «Символика тайных сект», «Искусство интеллектуалов: утраченный язык идеограмм». И если я скажу, что именно из-под его пера вышла «Религиозная иконология», то не открою вам большой тайны. Для многих из вас его книги стали учебниками.
Студенты энергично закивали в знак согласия.
– И вот сегодня я хотела представить его вам, очертив столь впечатляющий curriculum vitae[4] этого человека. Но… – тут она игриво покосилась на сидевшего за столом президиума Лэнгдона, – один из наших студентов только что предоставил мне еще более, если так можно выразиться, интригующее вступление.
И она показала номер бостонского журнала.
Лэнгдона передернуло. Где, черт побери, она это раздобыла?
Ведущая начала зачитывать отрывки совершенно идиотской статьи, а Лэнгдон все глубже и глубже вжимался в кресло. Тридцать секунд спустя аудитория уже вовсю хихикала, а дамочка никак не унималась.
– «Отказ мистера Лэнгдона рассказать средствам массовой информации о своей необычной роли в прошлогоднем совещании в Ватикане определенно помог ему набрать очки в борьбе за вхождение в первую десятку „интриганов“». – Тут она умолкла и обратилась к аудитории: – Хотите послушать еще?
Тексты адаптированные по методу чтения Ильи Франка
Дэн Браун. Код даВинчи
Robert Langdon awoke slowly.
Slowly, the fog began to lift.
Langdon picked up the receiver. «Hello?»
«Monsieur Langdon?» a man’s voice said. «I hope I have not awoken you?»
Dazed, Langdon looked at the bedside clock. It was 12:32 A.M. He had been asleep only an hour, but he felt like the dead.
«This is the concierge, monsieur. I apologize for this intrusion, but you have a visitor. He insists it is urgent.»
THE AMERICAN UNIVERSITY OF PARIS
proudly presents
AN EVENING WITH ROBERT LANGDON
PROFESSOR OF RELIGIOUS SYMBOLOGY,
HARVARD UNIVERSITY
Langdon groaned. Tonight’s lecture—a slide show about pagan symbolism hidden in the stones of Chartres Cathedral—had probably ruffled some conservative feathers in the audience. Most likely, some religious scholar had trailed him home to pick a fight.
«I’m sorry,» Langdon said, «but I’m very tired and—»
Langdon had little doubt. His books on religious paintings and cult symbology had made him a reluctant celebrity in the art world, and last year Langdon’s visibility had increased a hundredfold after his involvement in a widely publicized incident at the Vatican. Since then, the stream of self-important historians and art buffs arriving at his door had seemed never-ending.
«If you would be so kind,» Langdon said, doing his best to remain polite, «could you take the man’s name and number, and tell him I’ll try to call him before I leave Paris on Tuesday? Thank you.» He hung up before the concierge could protest.
If Boston Magazine could see me now.
Last month, much to Langdon’s embarrassment, Boston Magazine had listed him as one of that city’s top ten most intriguing people—a dubious honor that made him the brunt of endless ribbing by his Harvard colleagues. Tonight, three thousand miles from home, the accolade had resurfaced to haunt him at the lecture he had given.
The students in the crowd nodded enthusiastically.
«I had planned to introduce him tonight by sharing his impressive curriculum vitae. However. » She glanced playfully at Langdon, who was seated onstage. «An audience member has just handed me a far more, shall we say. intriguing introduction.»
The hostess began reading choice excerpts from the inane article, and Langdon felt himself sinking lower and lower in his chair. Thirty seconds later, the crowd was grinning, and the woman showed no signs of letting up. «And Mr. Langdon’s refusal to speak publicly about his unusual role in last year’s Vatican conclave certainly wins him points on our intrigue-o-meter.» The hostess goaded the crowd. «Would you like to hear more?»
«Although Professor Langdon might not be considered hunk-handsome like some of our younger awardees, this forty-something academic has more than his share of scholarly allure. His captivating presence is punctuated by an unusually low, baritone speaking voice, which his female students describe as ‘chocolate for the ears.’ «
The hall erupted in laughter.
Langdon forced an awkward smile. He knew what came next—some ridiculous line about «Harrison Ford in Harris tweed»—and because this evening he had figured it was finally safe again to wear his Harris tweed and Burberry turtleneck, he decided to take action.
«Thank you, Monique,» Langdon said, standing prematurely and edging her away from the podium. » Boston Magazine clearly has a gift for fiction.» He turned to the audience with an embarrassed sigh. «And if I find which one of you provided that article, I’ll have the consulate deport you.»
The crowd laughed.
«Well, folks, as you all know, I’m here tonight to talk about the power of symbols. «
The ringing of Langdon’s hotel phone once again broke the silence.
Groaning in disbelief, he picked up. «Yes?»
As expected, it was the concierge. «Mr. Langdon, again my apologies. I am calling to inform you that your guest is now en route to your room. I thought I should alert you.»
Langdon was wide awake now. «You sent someone to my room?»
«I apologize, monsieur, but a man like this. I cannot presume the authority to stop him.»
«Who exactly is he?»
But the concierge was gone.
Almost immediately, a heavy fist pounded on Langdon’s door.
Uncertain, Langdon slid off the bed, feeling his toes sink deep into the savonniere carpet. He donned the hotel bathrobe and moved toward the door. «Who is it?»
Leaving the security chain in place, Langdon opened the door a few inches. The face staring back at him was thin and washed out. The man was exceptionally lean, dressed in an official-looking blue uniform.
«May I come in?» the agent asked.
Langdon hesitated, feeling uncertain as the stranger’s sallow eyes studied him. «What is this all about?»
«My capitaine requires your expertise in a private matter.»
«Now?» Langdon managed. «It’s after midnight.»
«Am I correct that you were scheduled to meet with the curator of the Louvre this evening?»
Langdon felt a sudden surge of uneasiness. He and the revered curator Jacques Sauniere had been slated to meet for drinks after Langdon’s lecture tonight, but Sauniere had never shown up. «Yes. How did you know that?»
«We found your name in his daily planner.»
«I trust nothing is wrong?»
The agent gave a dire sigh and slid a Polaroid snapshot through the narrow opening in the door.
When Langdon saw the photo, his entire body went rigid.
«This photo was taken less than an hour ago. Inside the Louvre.»
As Langdon stared at the bizarre image, his initial revulsion and shock gave way to a sudden upwelling of anger. «Who would do this!»
«We had hoped that you might help us answer that very question, considering your knowledge in symbology and your plans to meet with him.»
Langdon stared at the picture, his horror now laced with fear. The image was gruesome and profoundly strange, bringing with it an unsettling sense of deja vu. A little over a year ago, Langdon had received a photograph of a corpse and a similar request for help. Twenty-four hours later, he had almost lost his life inside Vatican City. This photo was entirely different, and yet something about the scenario felt disquietingly familiar.
The agent checked his watch. «My capitaine is waiting, sir.»
Langdon barely heard him. His eyes were still riveted on the picture. «This symbol here, and the way his body is so oddly. «
«Positioned?» the agent offered.
Langdon nodded, feeling a chill as he looked up. «I can’t imagine who would do this to someone.»
The agent looked grim. «You don’t understand, Mr. Langdon. What you see in this photograph. » He paused. «Monsieur Sauniere did that to himself.»
Текст песни Стас Михайлов – Код Да Винчи
А я бы мог остаться свободным
Меняя беспорядочно города
Но лишь от ее взгляда Джоконды
Не убежать теперь никуда
Закат обвел лучом ее контур
Сгорая от желания и стыда
На поле боя личного фронта
Я проиграл ей навсегда
Это не пройдет
Я сдался ей с поличным
Как быть безразличным
Если наедине
Разгадать ее
Как будто Код Да Винчи
День за днем тактично
Жизни не хватит мне
Жизни не хватит мне
Жизни не хватит мне
Жизни не хватит мне
А я бы мог остаться холодным
Уйти на дно бокала, как кубик льда
Но от ее улыбки Джоконды
Таю опять весь без следа
Летят часы, недели и годы
Все меньше греет землю ее звезда
А наши чувства ставят рекорды
Сердце стучит так, как тогда
Я сдался ей с поличным
Как быть безразличным
Если наедине
Разгадать ее
Как будто Код Да Винчи
День за днем тактично
Жизни не хватит мне
Жизни не хватит мне
Жизни не хватит мне
Жизни не хватит мне
Это не пройдет
Я сдался ей с поличным
Как быть безразличным
Если наедине
Разгадать ее
Как будто Код Да Винчи
День за днем тактично
Жизни не хватит мне
Это не пройдет
Я сдался ей с поличным
Как быть безразличным
Если наедине
Разгадать ее
Как будто Код Да Винчи
День за днем тактично
Жизни не хватит мне
Понравился текст песни?
Оставьте комментарий ниже
Ян Sun И Руставели Код Да Винчи Official Video
Длительность: 3 мин и 36 сек
Солнце Свободы Вечная Осень Official 4K Video
Руставели Ян Sun Бегущий За Ветром Golem Remix Official Hd Video
Солнце Свободы Ассоль Official Hd Video
Руставели Rastok Твоя Правда Премьера Сингла
Многоточие Band Учиться Любить При Уч Динайс Mary A Official Hd Video
Солнце Свободы Руставели Ян Sun White Hot Ice Легенда Official Hd Video
Руставели Feat Юля Антонова Friends Never Say Goodbye Lyrics
Руставели Дикая Охота Video Snippet Альбома
Руставели Feat Граф Бездна
Руставели Многоточие Не Перегореть При Уч White Hot Ice Official 4K Video
Многоточие Band Дай Огня Official Video
Солнце Свободы Руставели Ян Sun White Hot Ice Время Первых Official Hd Video
Руставели Дикая Охота 2020 Год Весь Альбом
Руставели Монотонная Песня Official Video
Грот Неповторимым Official Video
Руставели Акела Official Hd Video
Многоточие В Жизни Так Бывает В Исполнении Симфонического Оркестра Хип Хоп Классика
Солнце Свободы Вечная Осень Тизер Премьера 10 09 21
Банковское Право Для Экономистов Т Э Рождественская А Г Гузнов А В Шамраев
Хафткул Панчакент 7 Озер В Пенджикент
Amv Клип По Аниме Старшая Школа Демонов
Sagitario Tarot Finales De Agosto 00393476606871
Belut Besar Berwarna Pink Di Wajah Lesti Setamvan Inikah Bokapnya Si Utunz Billar
Код Да Винчи Feat Руставели
The New Vaudeville Band Ther S A Kind Of Hush
Бой Кизи Акрамжон Хакимов
Great News For Our Students Shorts Ankitgoyal
Ян Sun И Руставели Код Да Винчи Official Video
Демоны Старшей Школы Крутой Клип
When Bertha Theme Extended Play S
Песня Про Кривой Рог 2019 New
Добро Пожаловать В Комнату Для Паники
My Best Friend Flirts With My Boyfriend Gone Wrong
Uragan Hokage Cмотрит Клип Lildrughill Fufu