стюарт код что это
Шифр Марии Стюарт
Шифр сгубивший королеву Марию
Шифр Марии Стюарт — тайнопись, которую использовала королева Шотландии в 16 веке для поддержания связи с заговорщиками, из числа дворян, для того, чтобы заполучить корону Англии.
В результате дворцовых интриг Стюарт была взята под стражу и постоянно перевозилась из одного замка в другой, чтобы не дать возможности сформировать план побега.
Так продолжалось порядка 18 лет, она утратила свои титулы и положенные королевские привилегии. И вот, когда отчаяние уже было близко она получает ряд писем от тех, кто поддерживал ее и с материка.
Способ отправки тайных посланий был достаточно интересен: сотрудники французского посольства передавали своему связному — Гилберту Гиффорду. Он же, в свою очередь доставлял их местному пивовару, который упаковывал конверты в непромокаемые мешок, а затем помещал в полость затычки пивного бочонка.
Пиво доставлялось вместе с другими припасами, предназначавшимися для питания содержащейся в заточении. Один из слуг забирал письма, и таким же путем отправлял ответы обратно.
Практически все руководители европейских стран того времени очень трепетно относились к тайне своей переписки и, зачастую, имели личных кодировщиков для сокрытия посланий.
Использовались в основном моноалфавитные кодировки, однако их стойкость к частотному криптоанализу слабовата, что в итоге и привело к казне королевы Шотландии.
Вот так выглядел шифр Марии Стюарт:
По сути мы видим номенклатор — систему в своей основе являющаяся алфавитным соответствием исходной знаковой системы и ее заменяющими символами. Иногда это слова и даже целые фразы, призванные усложнить частотный анализ. 
Внешний вид Кристен Стюарт на кинофестивале вызвал недоумение в сети
Американская актриса Кристен Стюарт посетила лондонский кинофестиваль BFI и вызвала недоумение у пользователей сети своим внешним видом. Соответствующие комментарии появились в Twitter.
31-летняя знаменитость появилась на красной ковровой дорожке в голубом платье с открытыми плечами французского модного дома Chanel. Наряд оформлен множеством пайеток по всей длине. Ее образ дополнили черные босоножки на каблуках.
Поклонники обратили внимание на неудачное, по их мнению, окрашивание Стюарт. На опубликованных в интернете кадрах видно, что ее небрежно уложенные волосы на данный момент имеют желтоватый оттенок. Пользователи принялись критиковать колористов звезды в сети.
«Боже, почему никто не затонировал волосы Кристен Стюарт, это же чертов желтый цвет! Она и раньше красилась в блонд, но выглядела иначе, сейчас же ее прическа выглядит грязной», «Кто-нибудь, покрасьте волосы Стюарт, я умоляю», «Кристен явно нужно затонировать волосы», — высказывались юзеры.
В сентябре наряд американской актрисы на кинофестивале в Венеции также вызвал недоумение в соцсетях. 31-летняя Кристен Стюарт пришла на премьеру фильма «Спенсер: Тайна принцессы Дианы», в котором она сыграла роль покойной принцессы Уэльской, в костюме Chanel бирюзового цвета. Полупрозрачный комплект состоит из камисоли с резинкой на талии и брюк прямого кроя.
Кристен Стюарт: «Я чувствовала себя «нелояльной», играя Диану»
Фильм «Спенсер» про принцессу Диану с Кристен Стюарт в главной роли еще до выхода на экраны вызвал массу откликов, большей частью негативных. Особенно в Британии, где принцессу Диану обожают до сих пор.
Действие новой картины разворачивается в рождественский уик-энд, который Диана провела вместе с королевской семьей в Норфолке. Именно в те дни принцесса Уэльская решила развестись с принцем Чарльзом.
Картина «Спенсер» начинается с титра «Сказка о реальной трагедии» — так режиссер фильма Пабло Ларраин сразу пресекает возможные дискуссии о том, было ли все так «на самом деле» или нет.
Фильм тяжелый, много сцен с плачущей Дианой, с ее борьбой с булимией.
Фото: кадр из фильма «Спенсер»Королевские эксперты уже раскритиковали фильм «Спенсер», заявив, что он лишает покойную принцессу «уважения и достоинства».
Портал dailymail.co.uk привидит слова Ингрид Сьюард, главного редактора журнала Majesty Magazine о фильме: «Это действительно жестоко — изображать ее такой. Это совершенно не нужно».
Королевская семья по традиции не комментирует ни выход самого фильма, ни события, которые стали сюжетом для картины.
Сама же исполнительница главной роли Кристен Стюарт, ставшая известно по роли Беллы Свон вампирской саги «Сумерки», в своем последнем интервью заявляла, что приготовилась к «пугающему и исключительно мучительному опыту» воссоздания одного из самых тяжелых периодов жизни Дианы.
«Я чувствовала себя «нелояльной», играя Диану, потому что я не мать, — призналась Кристен Стюарт. — У нее действительно была эта подавляющая, обезоруживающая, красивая энергия».
Премьера фильма состоялась в сентябре 2021 года на Венецианском кинофестивале, в прокат картина выйдет 5 ноября 2021 года.
Всему голова: зачем англичане казнили Марию Стюарт
Выпуск одновременно с киноблокбастером переиздания его литературного первоисточника сегодня дело обыденное. Но всё же, когда в таком качестве издают не роман о супергероях и не классику из школьной программы, а серьезный труд ученого-историка из Кембриджа — да еще и впервые на русском языке, — такое, согласитесь, редкость. Однако случается; и критик Лидия Маслова представляет специально для «Известий» именно такую книгу недели.
Джон Гай
Две королевы
М. Азбука‑Аттикус, 2018. — 870 с. [пер. с англ. Ю. Гольдберга]
К выходу в прокат костюмной мелодрамы «Две королевы» на книжных прилавках в «кинообложке» с портретами двух артисток появился перевод лежащей в основе сценария книги кембриджского историка Джона Гая, вышедшей на английском еще в 2004 году. Фильм в оригинале называется Mary Queen of Scots, лишний раз подтверждая, что в многолетнем противостоянии английской королевы Елизаветы Тюдор и шотландской Марии Стюарт политически хоть и победила первая, но морально — все-таки вторая. Книгу Джона Гая для нашего рынка тоже переименовали: исходно она носит патетическое название My heart is my own — «Мое сердце принадлежит мне», хотя на этом весь ее романтизм и исчерпывается. Автор предпочитает больше оперировать научными аргументами и фактами, нежели эмоциями, образами и метафорами, — в отличие, скажем, от самого популярного литературного байопика Марии Стюарт — романизированной биографии, написанной в 1935 году Стефаном Цвейгом.
Австрийский знаток потаенных глубин женской души был влюблен в Марию как в хорошо знакомую живую женщину, он словно ощущал тепло ее кожи и запах ее тела, несмотря на то что королеву «отправили в расход» за несколько веков до рождения писателя. Серьезный историк Джон Гай такими глупостями не занимается: он не беллетрист (чей безответственный подход он дезавуирует одной фразой в комментариях, когда упоминает ненадежные источники, которые «имеют литературный характер и представляют ограниченную ценность»), а ученый, работает с документами, шуршит манускриптами, сличает почерки, прочерчивает генеалогические древа. Деловитая суховатость его повествования должна по идее вселять больше доверия, чем влажные фантазии увлекающегося Цвейга. Однако по прочтении увесистого труда Джона Гая затрудняешься четко ответить на вопрос: рассекретил ли преподаватель Кембриджа что-то действительно сенсационное, никем раньше не замеченное и придающее трагической судьбе Марии Стюарт новые повороты? Вряд ли можно считать очень оригинальным использование сослагательного наклонения, когда профессор отечески журит свою героиню даже не за весьма вероятное соучастие в убийстве второго мужа, а за ее матримониальную неразборчивость: «В первую очередь не нужно было выходить за него замуж. Этот брак запустил цепочку связанных между собой событий, и исход был предопределен. Однако ошибкой стало не само решение о замужестве, а человек, на котором Мария остановила свой выбор. Никчемный Дарнли разрушил всё». Зафиксировав ошибки легкомысленной Марии (влюбиться в Босуэлла — это была вообще вопиющая глупость), рассудительный историк, однако, не предлагает никакой разумной и конструктивной альтернативы — за кого надо было выходить и как себя вести, — хотя и великодушно признает, что по всем задаткам Мария вполне могла быть даже более успешным менеджером, чем Елизавета.
Черты некоего «корпоративного» сходства между двумя королевами-соперницами Джон Гай пытается представить как одно из своих научных открытий: «Обе защищали идеал монархии; они были — если допустимо такое необычное сравнение — полноправными членами профсоюза монархов». Открытие тоже не бог весть какое, поскольку и в цвейговской книге вполне прозрачно прочитывается мысль, что Елизавета, колебавшаяся относительно казни Марии, прекрасно понимала: если создать судебный прецедент, позволяющий отрубить голову одной королеве, то пошатнется неприкосновенность и всех остальных помазанников, прежде всего самой Елизаветы.
Впрочем, кроме переформулированных другими словами общеизвестных вещей, знакомых даже поверхностному дилетанту, а не только въедливым историкам, книга Джона Гая содержит и элементы интересной фактуры. В примечаниях автор благодарит, по-видимому, одну из своих студенток, чей острый глаз расшифровал важную деталь на порнографической листовке, распространявшейся в Эдинбурге накануне свадьбы Марии и Босуэлла: королева изображена на ней в виде гологрудой русалки, держащей в левой руке неопознанный продолговатый предмет, предназначение которого до сих пор оставалось загадкой. Кембриджская студентка выдвинула дерзкую гипотезу, что это свернутая рыболовная сеть, однако это не столько добавляет штрихи к психологическому портрету Марии, чья способность улавливать мужчин в сети своего обаяния и без того давно известна, сколько говорит о богатом образном мышлении неизвестного автора листовки.
Иногда фактографические изыскания Джона Гая производят непредвиденный комический эффект (если это не тонко завуалированная ирония). Любителей исторической роскоши и богатства должны впечатлить не только описания нарядов Марии Стюарт (самое потрясающее содержится в прологе, рассказывающем, как тщательно королева продумала туалет для собственной казни), но и обширный, полагающийся по протоколу рацион королевы, пусть даже находящейся в заточении: «В меню преобладали мясные блюда, за исключением «рыбных дней» — обычно по пятницам и во время поста. Обед, как правило, подавали между 11 и 12 дня: суп, телятина, говядина, баранина, свинина, каплун, гусь, утка и кролик в первой перемене блюд, а затем фазан, ягненок, перепела, голуби, пирог с фруктами и яблоки или груши во фритюре». Это лишь небольшая часть из тщательно расписанного Джоном Гаем продуктового довольствия пленницы, которая даже с многочисленной челядью из нескольких десятков человек не могла употребить всё это великолепие, остатки которого отдавались собакам. Закончив подробнейшее перечисление всего, что можно было встретить на королевском столе, и сглотнув слюну, Джон Гай начинает новый абзац с многозначительной фразы: «Естественно, Мария набирала вес», после чего даже самый искренне сочувствующий королеве читатель не удержится от жестокой шутки: «Но, увы, не политический».
Шифр Марии Стюарт, королевы Шотландии 1 страница
Стремление узнавать секреты является глубоко укоренившейся, неотъемлемой чертой человеческой натуры; даже самый нелюбопытный ум воодушевляется перспективой узнать что-то такое, что утаивается от других. Некоторым улыбается удача, и они находят работу, связанную с разгадыванием тайн, многим же из нас приходится довольствоваться суррогатными загадками, придуманными для нашего развлечения. Большинство удовлетворяется детективами или кроссвордами; разгадка тайных шифров может стать делом немногих.
Джон Чедвик «Дешифрование линейного письма В»
Моей матери и моему отцу, Саваран Каур и Менга Сингх, посвящается
Введение
Тысячи лет короли, королевы и полководцы управляли своими странами и командовали своими армиями, опираясь на надежно и эффективно действующую связь. В то же время все они осознавали последствия того, что произойдет, если их сообщения попадут не в те руки, если вражескому государству будут выданы ценные секреты, а жизненно важная информация окажется у противника. И именно опасение того, что враги перехватят сообщение, послужило причиной активного развития кодов и шифров — способов скрытия содержания сообщения таким образом, чтобы прочитать его смог только тот, кому оно адресовано.
Стремление обеспечить секретность означало, что в государствах функционировали подразделения, создающие коды и шифры и отвечающие за обеспечение секретности связи путем разработки и использования самых надежных шифров. А в это же самое время дешифровальщики врага старались раскрыть эти шифры и выведать секреты. Дешифровальщики являли собой алхимиков от лингвистики — племя колдунов, пытающихся с помощью магии получить осмысленные слова из бессмысленного набора символов. История кодов и шифров — это многовековая история поединка между создателями шифров и теми, кто их взламывает, интеллектуальная гонка вооружений, которая оказала разительное влияние на ход истории.
При написании «Книги шифров» я ставил перед собой две основные задачи. Во-первых, показать эволюцию шифров. Здесь в полной мере подходит термин «эволюция», поскольку развитие шифров может рассматриваться как эволюционная борьба. Шифр всегда является объектом атаки дешифровальщиков. Как только дешифровальщики создают новое средство, которое выявляет слабое место шифра, дальнейшее его использование становится бессмысленным. Шифр либо выходит из употребления, либо на его основе разрабатывается новый, более стойкий. В свою очередь, этот новый шифр процветает до тех пор, пока дешифровальщики не найдут его слабое место, и так далее. Это аналогично ситуации, к примеру, со штаммом инфекционных бактерий. Бактерии живут и благоденствуют, пока врачи не откроют антибиотик, который воздействует на слабое место у бактерий и убивает их.
Бактерии вынуждены эволюционировать, чтобы перехитрить этот антибиотик, и если сумеют, то снова начнут размножаться и восстановят свою численность. Они должны все время эволюционировать, чтобы уцелеть после атак новых антибиотиков.
Непрекращающаяся борьба между создателями и взломщиками шифров содействовала появлению целого ряда замечательных научных открытий. Создатели шифров постоянно прилагали усилия для создания все более стойких шифров по защите систем и средств связи, в то время как дешифровальщики непрерывно изобретали все более мощные методы их атаки. В своих усилиях разрушения и сохранения секретности обе стороны привлекали самые разнообразные научные дисциплины и методы: от математики до лингвистики, от теории информации до квантовой теории. Взамен шифровальщики и дешифровальщики обогатили эти предметы, а их профессиональная деятельность ускорила научно-технический прогресс, причем наиболее заметно это проявилось в развитии современных компьютеров.
Роль шифров в истории огромна. Шифры решали результаты сражений и приводили к смерти королей и королев. Поэтому я обращался к историческим фактам политических интриг и рассказам о жизни и смерти, чтобы проиллюстрировать ключевые поворотные моменты в эволюционном развитии шифров. История шифров настолько богата, что мне пришлось опустить много увлекательных историй, что, в свою очередь, означает, что моя книга не слишком полна. Если вы захотите побольше узнать о понравившемся вам рассказе или о дешифровальщике, который произвел на вас неизгладимое впечатление, то я бы порекомендовал вам обратиться к списку литературы для дополнительного чтения, которая должна помочь тем читателям, которые желали бы изучить предмет более подробно.
Вторая цель книги, после того как будет рассмотрена эволюция шифров и их влияние на историю, состоит в том, чтобы показать, что шифры сегодня имеют гораздо большее значение, чем когда бы то ни было раньше. Поскольку информация становится все более и более ценным товаром, а революция в сфере коммуникаций изменяет общество, процесс зашифровывания сообщений, или иначе, шифрование, начинает играть все большую роль в повседневной жизни. Сегодня наши телефонные разговоры передаются по спутниковым каналам, а наши электронные письма проходят через различные компьютеры, и можно с легкостью осуществить перехват передаваемой информации по обеим этим видам связи, что ставит под угрозу нашу частную жизнь. Точно также, поскольку коммерческая деятельность во все большей степени осуществляется через Интернет, следует вводить меры безопасности, чтобы защитить компании и их клиентов.
Шифрование — единственный способ защитить нашу частную жизнь и гарантировать успешное функционирование электронного рынка. Искусство секретной связи, иначе известное как криптография, даст вам замки и ключи информационного века.
Однако растущая потребность общества в криптографии вступает в противоречие с требованиями правоприменяющих органов и национальной безопасности. Десятилетиями полиция и разведывательные службы прослушивали телефонные переговоры для сбора улик против террористов и организованных преступных синдикатов, но создание в наше время сверхстойких шифров угрожает свести на нет их ценность. Ввиду того, что мы вступили в двадцать первый век, борцы за гражданские права добиваются широкого использования криптографии для защиты права каждого на личную жизнь. Вместе с ними выступают и представители бизнеса, которым требуется стойкая криптография для обеспечения безопасности сделок, осуществляемых в быстро развивающемся мире электронной коммерции. Представители же сил правопорядка оказывают давление на правительства, чтобы ограничить пользование криптографией. Вопрос состоит в том, что для нас важнее: наше право на частную жизнь или эффективно действующая полиция? Или все же существует компромисс?
При описании развития шифров и того, как они влияют на историю, я позволил себе незначительное отклонение от темы. В главе 5 рассказывается о дешифровании различных древних письменностей, в том числе линейного письма В и египетских иероглифов. Криптография, формально, имеет дело со средствами связи, которые разрабатываются специально для того, чтобы секреты оказались недоступны противнику; что же касается письмен древних цивилизаций, то такого намерения, чтобы они оставались не-дешифруемыми, не было — мы просто утеряли способность понимать их. Однако навыки, требующиеся для раскрытия содержания археологических документов, тесно связаны с искусством взлома шифров.
После того как я прочел «Дешифрование линейного письма В» Джона Чедвика, где он показывает, как были разгаданы древние тексты Средиземноморья, я был ошеломлен поразительными интеллектуальными достижениями тех, кто был способен дешифровать письмена наших предков, позволив нам тем самым прочитать об их цивилизациях, религиях и повседневной жизни.
Обращаясь к пуристам, я должен принести извинения за название этой книги (оригинальное название книги — «The Code Book» — «Книга кодов»). Она не только о кодах. Слово «код» относится к очень специфическому типу секретной связи, смысл которого за столетия применения изменился. В коде слово или фраза заменяется словом, числом или символом. К примеру, у секретных агентов имеются псевдонимы — слова, которые используются вместо их подлинных имен, чтобы скрыть то, кем они являются на самом деле. Точно так же — как способ сбить противника с толку — фразу Attack at dawn (наступление на рассвете, атаковать на рассвете) можно было бы заменить кодовым словом Jupiter (Юпитер) и передать это слово командующему на поле боя. Если штаб и командующий заранее договорились о коде, то смысл слова Jupiter будет ясен тому, кому оно предназначается, но не будет нести никакого смысла для перехватившего его противника. Альтернативой коду является шифр — способ, действующий на более фундаментальном уровне, при котором заменяются буквы, а не слова целиком. К примеру, каждая буква во фразе могла бы быть заменена следующей буквой латинского алфавита, так что А заменяется на В, В — на С и так далее. В этом случае Attack at dawn превратится в Buubdl bu ebxo. Шифры играют значительную роль в криптографии, так что в действительности эта книга должна бы называться «Книгой кодов и шифров». Ради краткости я все же отказался от точности.
Перед тем как завершить это Введение, я должен упомянуть о проблеме, с которой сталкивается любой автор, взявшись за криптографию: наука о секретности — это чрезвычайно секретная наука.
Многие из героев этой книги, несмотря на свой труд, всю свою жизнь оставались безвестными, поскольку открыто признать их вклад нельзя было до тех пор, пока их открытия имели дипломатическую или военную ценность. При поиске материалов для этой книги мне удалось поговорить со специалистами в Британской штаб-квартире правительственной связи (ШКПС), которые раскрыли подробности выдающейся исследовательской работы, выполненной в 70-х годах и только что рассекреченной. Благодаря этому трое из величайших в мире криптографов могут теперь получить заслуженное ими признание. Впрочем, эти недавние откровения просто помогли напомнить мне, что о гораздо большем числе случаев не подозреваем ни я, ни любой другой научный писатель. Такие организации, как ШКПС и американское Агентство национальной безопасности продолжают вести засекреченные исследования в криптографии, что означает, что их открытия остаются секретными, а те, кто сделал их, останутся безвестными.
Но, невзирая на проблемы, связанные с секретностью деятельности правительства и проведением закрытых исследований, в заключительной главе этой книги я строил предположения о будущем кодов и шифров. И наконец, эта глава является попыткой понять, можем ли мы предсказать, кто выиграет эволюционную борьбу между составителями шифров и теми, кто их взламывает. Придумают ли когда-нибудь шифровальщики действительно нераскрываемый шифр и преуспеют ли в своем стремлении отыскать абсолютную секретность? Или же дешифровальщики создадут такое устройство, которое сможет расшифровать (точнее, дешифровать, см. раздел Словарь специальных терминов) любое сообщение? Принимая во внимание, что некоторые из величайших умов работают в секретных лабораториях и что они получают большую часть фондов, предназначенных для исследовательских работ, ясно, что отдельные утверждения в моей заключительной главе могут быть неточны. Например, я утверждаю, что квантовые компьютеры — устройства, потенциально способные взломать все сегодняшние шифры, — находятся на самом начальном этапе разработки, но не исключено, что такой компьютер уже кем-то создан. Те, кто единственно способен указать на мои ошибки, — это в то же время те, кто не волен этого сделать.
Шифр Марии Стюарт, королевы Шотландии
Субботним утром 15 октября 1586 года Мария Стюарт, королева Шотландии, вступила в переполненный зал суда в замке Фотерингей. Годы заключения и ревматизм существенно подорвали ее здоровье, однако-она оставалась полной достоинства, спокойной и бесспорно величественной. Опираясь на руку врача, прошла она мимо судей, чиновников и зрителей и приблизилась к трону, стоявшему посередине длинной, узкой комнаты. Мария посчитала было, что трон — это жест уважения к ней, но она ошибалась. Трон символизировал отсутствующую королеву Елизавету I, противницу Марии и ее обвинителя. Марию вежливо направили от трона к противоположной стороне комнаты, к месту обвиняемого — темно-красному бархатному стулу.
Мария, королева Шотландии, находилась в суде по обвинению в государственной измене. Ей вменяли в вину организацию заговора с целью убийства королевы Елизаветы I, чтобы завладеть короной Англии. Сэр Фрэнсис Уолсингем, государственный секретарь королевы Елизаветы I, уже арестовал других заговорщиков, добился от них признания и казнил. Теперь он собирался доказать, что Мария была душой заговора, а посему наравне с ними виновна и наравне с ними заслуживает смерти.
Рис. 1 Мария Стюарт, королева Шотландии
Короче говоря, Елизавета санкционировала бы казнь Марии только в том случае, если бы Уолсингем смог, вне всяких сомнений, доказать, что она принимала участие в заговоре с целью убийства.
Заговорщиками являлась группа молодых английских дворян-католиков, целью которых было устранение Елизаветы, протестантки, и замена ее Марией, — такой же, как и они, католичкой. Для суда было бесспорным, что Мария номинально стояла во главе заговорщиков, но то, что она на самом деле благословила заговор, не было установлено. Задача Уолсингема состояла в том, чтобы доказать наличие явной связи между Марией и заговорщиками.
Утром, во время суда, Мария, одетая в черный бархат, одиноко сидела на скамье подсудимых. В случаях государственной измены обвиняемому запрещено было иметь защитника и не разрешалось приглашать свидетелей. Марии даже не позволили, чтобы секретари помогли ей подготовиться к слушанию дела. Однако ее положение не было безнадежно, поскольку она была осторожна и вся ее переписка с заговорщиками была зашифрована. Шифр превратил ее слова в бессмысленный набор символов, и Мария полагала, что даже если Уолсингем и перехватил письма, то он не имел представления о том, что означали слова в ее письмах. Если содержание писем оставалось тайным, то письма не могли использоваться как свидетельство против неё. Однако все это было бы так только при условии, что ее шифр не был раскрыт.
Развитие тайнописи
Некоторые из наиболее ранних упоминаний о тайнописи восходят еще к Геродоту, «отцу истории», как называл его римский философ и политический деятель Цицерон.
В своей «Истории» Геродот повествовал о вооруженных столкновениях между Грецией и Персией в пятом веке до н. э., которые он рассматривал как противоборство между свободой и рабством, между независимыми греческими государствами и тиранической Персией. Согласно Геродоту, именно искусство тайнописи спасло Грецию от порабощения Ксерксом, царем царей, деспотичным правителем Персии.
Однако наращивание военной мощи Персии видел Демарат, грек, изгнанный с родины и живший в персидском городе Сузы. Несмотря на изгнание, он все же оставался лоялен к Греции и поэтому решил предупредить спартанцев о плане вторжения Ксеркса. Проблема заключалась в том, как передать сообщение, чтобы его не могли перехватить персидские солдаты. Геродот писал:
Поскольку опасность обнаружения послания была очень велика, то оставался только единственно возможный способ, которым Демарат мог успешно передать свое послание. Он соскоблил воск с двух сложенных дощечек для письма, написал прямо на дереве, что собирается делать Ксеркс, а затем снова покрыл воском дощечки с сообщением. По внешнему виду дощечки казались чистыми, без каких-либо записей, поэтому они не вызывали подозрения у персидских солдат. Когда гонец с посланием добрался до места назначения, никто не мог и предположить о наличии послания, пока, как я полагаю, дочь Клеомена[2], Горго, которая была женой Леонида I[3], не догадалась и не сказала другим, что если они счистят воск, то найдут записанное под воском на дощечках послание. Так и сделали; после того как был счищен воск, под ним обнаружилось послание, которое прочли, а затем передали в другие греческие города.
Благодаря этому предупреждению беззащитные на тот момент греки стали сами вооружаться.
Доходы от принадлежащих государству серебряных рудников, которые до этого распределялись среди граждан, были направлены на строительство двухсот военных кораблей.
Ксеркс утерял элемент внезапности, и 23 сентября 480 года до н. э., когда персидский флот достиг Саламинского пролива неподалеку от Афин, греки уже были готовы. Хотя Ксеркс полагал, что он поймал греческий флот в ловушку, но на самом деле греки сознательно заманивали персидские корабли в пролив. Греки знали, что их небольшие суда, которых к тому же было в несколько раз меньше, чем у персов, в открытом море будут уничтожены, но внутри пролива, благодаря маневренности, они смогут превзойти персов. Так как ветер изменил направление, то персидский флот оказался внутри пролива и вынужден был принять бой на греческих условиях. Корабль персидской царицы Артемисии[4]был окружен с трех сторон, так что она смогла вырваться обратно в море, только протаранив один из своих кораблей. Возникла паника, большое число персидских судов сталкивалось друг с другом, и греки начали стремительную атаку. В течение одного дня огромные силы персов были уничтожены.
Стратегия Демарата для обеспечения секретности переписки заключалась в том, что он просто прятал сообщение. Геродот также упомянул еще об одном случае, когда сокрытия послания оказалось достаточным, чтобы беспрепятственно его передать. Он поведал историю Гистия, который хотел подтолкнуть Аристагора из Милета к восстанию против персидского царя (Дария). Чтобы послание не обнаружили враги, Гистий обрил голову своего вестника, написал на коже текст послания, а затем подождал, пока волосы не отрастут вновь. Что ж, неспешный в то время ход истории позволял пользоваться такими способами. Вестник, у которого не было ничего явно его компрометирующего, мог путешествовать не беспокоясь. По прибытии на место вестник обрил голову и «вручил» адресату послание.
Раствор проникнет сквозь поры скорлупы и оставит сообщение на поверхности плотного яичного белка, которое можно будет прочитать, только разбив яйцо и очистив скорлупу. Стеганография также включает в себя применение невидимых чернил. Еще в первом веке н. э. Плиний-старший показал, как млечный сок некоторых растений может использоваться в качестве таких чернил. После высыхания надпись, сделанная этими чернилами, не видна, но при несильном нагреве она приобретает коричневый цвет. Многие органические жидкости ведут себя похожим образом: при нагреве, из-за того, что в них содержится большое количество углерода, они темнеют. И это не составляет секрета для нынешних шпионов, которые, в случае если у них исчерпались симпатические чернила, используют для этой цели собственную мочу.
То, что стеганография смогла просуществовать столь длительное время, показывает, что она, несомненно, обеспечивает определенную секретность, но ей присущ один принципиальный недостаток. Если курьер будет обыскан и у него обнаружат сообщение, то сразу же станет известно и его содержание. Перехват сообщения мгновенно ставит под угрозу всю безопасность. Бдительная стража может тщательно обыскивать всех, кто пересекает границу, счищая с дощечек весь воск, нагревая чистые листы бумаги, очищая сваренные яйца от скорлупы, брея людям головы и т. п., так что случаи обнаружения сообщения будут неизбежны.
Хотя криптография и стеганография являются независимыми, но для обеспечения максимальной секретности, чтобы и зашифровать, и скрыть сообщение, можно пользоваться обеими. К примеру, во время Второй мировой войны стала популярной микроточка, которая является одним из видов стеганографии. Германские агенты в Латинской Америке фотографическим способом сжимали страницу текста в точку диаметром менее 1 миллиметра, а затем прикрепляли эту микроточку поверх обычной точки в конце предложения в на первый взгляд совершенно безобидном письме.
ФБР обнаружило первую микроточку в 1941 г., получив предупреждение о том, что американцам следует искать крошечный блик на поверхности письма, указывающий, что в этом месте прикреплен кусочек глянцевой фотопленки. Впоследствии американцы смогли прочитать содержимое большинства перехваченных микроточек, за исключением тех случаев, когда германские агенты предпринимали дополнительные меры предосторожности, шифруя свое сообщение перед сжатием. Когда же вместе со стеганографией применялась и криптография, американцам иногда удавалось перехватывать сообщения и пресекать передачу информации, но это не давало им никаких новых сведений о немецкой шпионской деятельности. Из этих двух направлений обеспечения секретности связи криптография более эффективна благодаря тому, что дает возможность предотвратить попадание информации в руки врага.
В свою очередь криптография сама может быть разделена на два направления, известные как перестановка и замена. При перестановке буквы сообщения просто переставляются, образуя анаграмму. Для очень короткого сообщения, состоящего, например, из одного слова, такой способ весьма ненадежен, поскольку существует крайне ограниченное число возможных способов перестановки горстки букв. Так, три буквы с, о и w могут быть расставлены всего лишь шестью различными способами: cow, cwo, ocw, owc, wco, woc. Однако по мере увеличения количества букв число возможных перестановок стремительно растет, и восстановить исходное сообщение становится невозможным, если не известен точный способ шифрования. For example, consider this short sentence (рассмотрим, например, это короткое предложение). В нем содержится всего 35 букв, но число их различных перестановок составляет более 50 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000.
Если бы один человек смог проверять одну перестановку в секунду, и если бы все люди на Земле работали день и ночь, то, чтобы проверить все возможные перестановки, потребовалось бы времени в тысячи раз больше, чем срок существования Вселенной.
Создается впечатление, что случайная перестановка букв гарантирует очень высокую степень безопасности, поскольку для противника дешифровать даже короткое предложение окажется неосуществимым. Но здесь есть отрицательный момент. При перестановке образуется невероятно сложная анаграмма, и если буквы случайно, ни с того ни с сего, перепутаются, то ни получатель, ни перехвативший ее противник не смогут ее расшифровать. Для обеспечения эффективности способ перестановки букв должен быть заранее оговорен отправителем сообщения и его получателем, но он должен храниться в секрете от противника.
Например, школьники часто посылают друг другу сообщения, зашифрованные с помощью перестановки (данный шифр называется «штакетник»), буквы которого поочередно пишутся на верхней и нижней строчках. Далее последовательность букв с нижней строчки присоединяется к концу последовательности букв на верхней строчке, благодаря чему и образуется зашифрованное сообщение. Например:
Теперь адресат может восстановить исходное сообщение просто выполняя эти же действия в обратном порядке. Существует множество различных способов последовательных перестановок, в том числе трехстрочный шифр «штакетник», когда сообщение вначале записывается в три строчки, а не в две. Или же можно производить перестановку для каждой пары букв так, чтобы поменялись местами первая и вторая буквы, третья и четвертая буквы и так далее.
Один из способов перестановки был реализован в самом первом из известных шифровальных устройств, предназначенных для военных целей, — спартанской скитале, — упоминание о которой восходит к пятому веку до н. э. Скитала представляла собой деревянный цилиндр, вокруг которого наматывалась полоска кожи или пергамента, как показано на рисунке 2. Отправитель писал сообщение по всей длине скиталы, а затем разматывал полоску, на которой после этого оставался бессмысленный набор букв. Сообщение оказывалось зашифрованным. Вестник брал кожаную полоску и обычно прятал сообщение, используя полоску как пояс, буквами внутрь, то есть кроме зашифровывания применял также и стеганографию. Чтобы получить исходное сообщение, адресат просто наматывал полоску кожи вокруг скиталы того же диаметра, что и скитала, которой пользовался отправитель. В 404 году до н. э. к спартанскому полководцу Лисандру привели вестника, окровавленного и еле держащегося на ногах, одного из пяти оставшихся в живых после крайне опасного путешествия из Персии. Вестник передал свой пояс Лисандру, который намотал его вокруг своей скиталы и прочитал, что Фарнабаз[5]собирается напасть на него. Благодаря скитале Лисандр успел подготовиться к нападению и отбил его.